Вообще-то, после сегодняшнего знакомства такой подход казался мне разумным. Может, таких действительно следует зачищать?

– Ты куда больше похож на сэмэ, чем он, – сказала я неожиданно даже для самой себя. Как оказалось, я попала в точку – парень засиял, как Грязная под июльским солнцем. Теперь он казался совсем молодым, но было в нем что-то не по годам зрелое, мужское. Не маскулинное, а именно что-то от тех древних и ужасных представителей мужского пола, еще не разделенных на сэмэ и укэ. Первобытное, но, конечно, не во внешности, а во взгляде, в движениях. В его поступках.

– Мне иногда тоже так кажется, – ответил он довольным тоном. – Совсем не воспринимаю себя как укэ. Мне даже трудно общаться с… с другими. Укэйная компания мне не нравится, а сэмэ видят во мне только объект для утоления сексуальных потребностей.

Между прочим, на месте любого сэмэ я бы за таким мальчиком ох, приударила! Он действительно дивно хорош собой, даже на общем фоне. А еще, в нем, как я уже упоминала, была эта совсем не укэйная маскулинность.

И тут я поняла:

– Ты из-за этого так хорошо выучился драться? – спросила я. Искусство в наши годы и впрямь забытое, хотя, наверное, зря. Я думаю, что, когда по городу разгуливают маньяки-насильники, умение защитить себя никому не помешает, даже неко.

– Не совсем, – он поправил непослушную прядь черных волос. – Готовлю себя к военной службе. Медицина катастроф – это ведь и военная медицина тоже, вот у меня как раз специализация такая, военная медицина.