— Угу, — отвечает, ныряет рукой между наших тел, помогает себе, смещая член ниже. Давит бедрами, начиная вторжение в нетронутое мужчинами тело.

Сжимаюсь. Мне странно. Там начинает немного жечь и появляется чувство распирания. Он, тихо матерясь, продолжает давить, протискиваясь все глубже и глубже.

— Впусти меня, — хрипит мне в губы.

Я пытаюсь расслабиться, обнимаю его руками за шею, и сама тяну к себе ближе для поцелуя. Пусть отключит мою голову окончательно. Пусть отвлечет меня. Он часто, тяжело дыша, проводит по моим губам языком, приоткрываю их, впуская его в рот.

Распирание внизу живота становится еще сильнее. Один резкий рывок, и кажется, что все тело разорвало изнутри. Я вскрикиваю и плачу в голос, а он с довольным рыком целует и таранит меня резкими, жадными рывками. Мне больно, горячо и влажно. Это очень странный коктейль ощущений. Я перестаю понимать, что перевешивает.

— Леська моя, — довольно урчит мне в шею, двигаясь все быстрее. Натирает кожу джинсами. Бляшка его ремня пошло звенит от каждого толчка.

Он снова просовывает пальцы между нашими телами, замедляет свои движения, касается чувствительного узелка у меня между ног и, вдавившись членом как можно глубже, скользит подушечками по влаге. Меня быстро заполняет горячим желанием, все еще смешанным с болью. Первого становится все больше. Лекс ерзает, создавая внутри меня короткие толчки.

— Пиздец, какая ты мокрая.

Я слышу его как сквозь вату. Мое тело закручивает новыми ощущениями. Внизу прямо под его прикосновениями и немного выше копится все больше тепла. Еще немного и оно вырвется наружу. Лекс тяжело дышит и начинает двигать бедрами интенсивнее, сильнее давит между моих складочек пальцами, трет, сжимает, и тепло, скопившееся во мне, достигает пика, вырываясь наружу стоном и дрожью во всем теле.

Лекс убирает руку, упирается ладонями в подушку с обеих сторон от моего лица, приподнимается и, глядя в глаза, размашисто, глубоко, до боли входит в меня раз за разом. Все его мышцы напрягаются, по телу проходит вибрация, а я чувствую, как во мне пульсирует его член и влаги становится гораздо больше. Он наполняет меня своей спермой и скатывается на спину.

— Бля, как охуительно, — заявляет с закрытыми глазами, поворачивается на бок, прижимается ко мне ремнем от своих брюк и мокрым членом, устраивает руку на животе и отрубается, дыша перегаром куда-то в плечо.

А меня все еще трясет от испытанных эмоций, от произошедшего, от боли и жжения между ног, и от сладкого послевкусия моего первого в жизни оргазма. Что дальше? Мы теперь пара? У нас это будет чаще? И так больно ведь будет не всегда?

Говорить о сексе мне было не с кем. Девочки в школе шептались, ну еще интернет, конечно, фильмы. Но там все на картинках, там все не так. А в кино все вообще красиво и нежно. Я представляла свой первый раз как в фильмах и зажимала уши, когда за стенкой отчим занимался любовью с моей матерью. Потому что там все тоже было не так, а мне хотелось сказки, которая бы вытащила меня из той реальности, в которой мы с мамой вдруг оказались.

Между бедер мокро и липко. Простыня подо мной тоже немного намокла. Становится стыдно. Лекс спит, а мне хочется прикрыться, а еще лучше сходить в душ.

Пугает неопределенность. Все произошло слишком внезапно, и я до конца никак не могу поверить. У нас с ним все случилось!

Попыталась вылезти из-под его руки, но он возмущенно и невнятно что-то проворчал, поменял позу, сгреб меня ближе к себе как плюшевую игрушку и снова засопел.

Мне бы тоже уснуть. Я осторожно рисую пальцем на его руке. Хочется плакать и смеяться одновременно. Это же надо было так влюбиться в самого безбашенного и отвязного придурка на всем белом свете!