— В общем, занимался продажами какое-то время…

— В магазине продавцом что ли? — сделав кислую мину, уточняет дядя Леша.

— Не совсем. В магазине не стоял, больше сам ездил, предлагал разные товары и услуги.

— Так товары или услуги? — хитро прищурив глаз, спрашивает он.

— Смотря где работал, дядя Леша. Тарелки спутникового ТВ — товар? А реклама в газете — услуга? Больших успехов не достиг, в общем, и ушел в писательство.

— А что ты написал? — удивляется мать Вики, как же, настоящий писатель у нее на кухне!

— Вы не так поняли, теть Том. Я статьи всякие писал на заказ — для сайтов разных, для компаний… — меня больше не перебивают, и я заканчиваю отвечать на их вопросы на одном дыхании, словно на исповеди, правда, опуская все, связанное с Игрой. — Тоже, в общем, особо не заработал этим. Из-за того и жена моя первая — Яна — ушла. Четыре года терпела, все ждала, когда я чего-то добьюсь или за ум возьмусь, а вышло так, что за ум я взялся только тогда, когда потерял ее. В тот майский день меня как по башке чем-то стукнуло! Помню, вышел на балкон и оглянулся назад, посмотрел на жизнь: что сделал, чего добился? А ничего ведь и не добился! Тридцать два мне зимой исполнилось, а что за душой? Ни кола, ни двора, ни работы, ни детей. Жену — и ту потерял! Ох и пробрало же меня!..

Тетя Тома, проникшись, открывает рот, схватившись за щеку, и продолжает размешивать давно растворившийся сахар в кружке. Дядя Леша играет желваками, и даже Витька замер с куском торта во рту. Давай, давай, харизма, жги, коммуникабельность, работай, эмпатия!

— Так пробрало, что в голове прям что-то перемкнуло. По утрам бегать начал, работу сразу нашел, в качалку, на бокс записался… На работе в той компании, где я с Викой познакомился, все наладилось… Продажи делал, шеф большие премии выдал, хотел, чтобы и дальше работал, но я к тому моменту уже твердо решил, что хватит на дядю горбатиться! — я умышленно использую эту фразу, чтобы донести ее смысл прямым ходом в мозг родителей Вики. — На днях уже офис нашел, через пару-тройку недель, зависит от того, как быстро зарегистрирую компанию, все запущу. В общем, взялся за ум…

В мертвой тишине раздается звон упавшей на стол ложки, вывалившейся из рук тети Томы. В ожидании ответа или хоть какой-то вразумительной реакции на мои слова, я поднимаю кружку и отпиваю крепко заваренный чай, чтобы смочить пересохшее горло. Слышу, как открывается входная дверь, и раздается звонкий голос Вики:

— Мы пришли! Вы закончили пытать моего Филечку?

— Филечку? — Витек закатывает глаза и смеется ломаным подростковым смехом.

— Баба, я пить хочу! — заявляет появившаяся на пороге кухни Ксюша.

Тетя Тома вскакивает, чтобы налить внучке воды. Витек тоже встает из-за стола:

— Спасибо, мам, все было вкусно! Я пойду, поиграю, пап?

— Сядь! — командует Викин отец. — Мы не закончили! Виктория, иди к нам, тебя это тоже касается.

Пока Ксюша пьет, Витек уступает свое место сестре, и она садится, озабоченно оглядывая наши лица.

— Значит так, Виктория! — подводит итог нашей беседы Алексей Викторович. — Послушал я твоего хахаля, подумал. Он, конечно, складно поет, заслушаться можно, да только веры ему никакой. Ты уже взрослая, замужем побывала, так что живи, как хочешь, да только родительского благословения на отношения с этим тунеядцем от нас не жди!

— Не жди, не дадим! — часто кивает тетя Тома. — Не верим мы ему, и ты не верь!

— А ты помолчи пока, Томка! Тебе слова не давали! — Викин отец стукает кулаком по столу и звенящим голосом выносит вердикт. — Спекулянт… Бизнесмен хренов! У нас с матерью в его годы уже комната, какая-никакая, да своя, была! Гараж! Дача! Ты обута-одета-накормлена, да и Витек на подходе… И все мы с твоей мамкой сами тянули, всю жизнь лямку тащим и не жалуемся! А этот чего? Голь перекатная! Он за твой счет пытается выбраться из той задницы, в которой оказался по своей лени беспросыпной. Небось, и на работу к себе ты его устроила? А начальство увидело, каков балаболка, да и погнало в шею? А ты все байкам егошним веришь? Или нарочно прикрываешь? Головой думай, Виктория, а не передком! У него на то и расчет: охмурить, окольцевать, на твоей шее вылезти, да жену свою заменить, чтобы постель грела! Увидел, что баба при должности, при квартире собственной, не страхолюдина — вот и решил в лямур сыграть! Чтобы ноги этого лодыря в моем доме больше не было.