Если итогом первой мировой войны стало создание социализма в одной стране, то вторая мировая война завершилась распространением советского влияния на страны Восточной Европы и попыткой Сталина создать «социализм в одном блоке стран». В действительности с помощью советской военной машины в Европе появились миниатюрные копии сталинского режима. Каждый из этих режимов стремился стать более или менее самодостаточным и поэтому развивал собственную тяжелую промышленность за счет ограничения народного потребления. В работе «Экономические проблемы социализма в СССР», написанной в 1951 году, Сталин прославлял эти достижения, называя их «распадом единого всеохватывающего мирового рынка», который определил «дальнейшее углубление общего кризиса мировой капиталистической системы»^>24.

Сталин утверждал, что мировая экономика лопнула пополам, по линии политического раздела мира, что привело к созданию «единого и мощного социалистического лагеря, противостоящего лагерю капитализма». По его словам, «мы имеем теперь два параллельных мировых рынка, тоже противостоящих друг другу»^>25. Такое географическое сужение границ капитализма, как считал Сталин, должно привести к дальнейшему сокращению мировой торговли и усилению циклических кризисов капитализма по образцу 1930-х годов. Капиталистические рынки уменьшатся в размерах, промышленность не будет работать на полную мощность. По этим причинам возрастет угроза империалистических войн. Сталин был уверен, что новые страны, которые выпадут из системы империализма и приступят к собственной индустриализации, будут постепенно умножать ряды мирового социалистического лагеря, подобно тому, как, по образному выражению К. Маркса, экономически самодостаточные крестьянские семьи увеличивают количество картофелин в своем мешке с картофелем^>26.

Лишь после того, как к власти пришел Никита Хрущев, менталитет советских людей стал преодолевать рамки того, что Троцкий называл «национальной ограниченностью». При Сталине первоначальное накопление капитала происходило с помощью «большого террора». Когда Хрущев отказался от методов террора, он столкнулся с нелегкой задачей: обеспечить обороноспособность страны и одновременно заменить методы насилия материальным стимулированием советских рабочих. При таких обстоятельствах жизненно важным было найти новые пути для ускорения темпов экономического роста. В 1956 году, во время своего визита в Англию, Хрущев сделал первый важный шаг по пути стабилизации международной обстановки, обострившейся во время холодной войны, предложив расширение торговли СССР с капиталистическими странами. Отступив от идеи автаркии, он выразил надежду, что расширение торговых отношений между Великобританией и СССР окажется взаимовыгодным. По его словам, капиталистическое производство сможет получить доступ на сулящие прибыль советские рынки. СССР, в свою очередь, сможет сократить расходы на капиталовложения, закупая на западе корабли, станки и другое промышленное оборудование^>27. Подхватив слова Хрущева, советские экономисты начали писать о том, что СССР и страны народной демократии являются «принципиальными противниками автаркии» и признают необходимость «общественного разделения труда» в качестве материальной основы мирного сосуществования^>28.

По всей вероятности, не последнюю роль в процессе переориентации сыграл Анастас Микоян, который в разгар борьбы Троцкого против Сталина в 1920-е годы занимал должность комиссара торговли. Выступая на XX съезде КПСС, Микоян заявил, что «прочное мирное сосуществование немыслимо без торговли» и «рационального разделения труда между народами»