Как-то Теодор Герцль – «отец политического сионизма» – добился высочайшей аудиенции у самого царя Николая II. И когда он затронул вопрос о положении еврейского населения России, то царь, человек деликатный, тут даже не счел нужным прибегнуть к языку дипломатии. Он сказал, что Россия заинтересована только в выдающихся евреях. С выдающимися все ясно, но куда девать остальные пять миллионов душ? На этот счет либеральный премьер-министр граф Витте однажды пошутил: он видит только три пути решения еврейского вопроса:
первый путь – изгнать всех евреев из России;
второй путь – утопить их в Черном море;
третий путь – дать им политические права.
Позже Адольф Гитлер нашел еще и четвертый путь: газовые камеры. И реализовал его на практике. Но во времена Витте эта идея еще никому в голову не приходила. И дело тут не в гуманитарных проблемах. Ведь вырезали же турки в 1915 году на глазах у всего просвещенного человечества полтора миллиона армян – почти все армянское население Турции. И не было никакого «Нюрнбергского процесса», и никого за это даже не повесили. И до сих пор Турция отрицает реальность этого малоприятного казуса в своей истории. Просто Россия не могла себе позволить подобное ни по политическим соображениям, ни по техническим возможностям. Однако посредством притеснений и погромов, – не мытьем, так катаньем, понемногу все-таки реализовывался первый путь: за первую четверть ХХ века из России эмигрировало около полутора миллионов евреев.
Тем не менее, первый путь технически трудно реализуем: вывоз в организованном порядке за границы России такой массы людей стал бы серьезной проблемой для железнодорожного транспорта. Да и какие страны согласились бы принять их? Ведь в подавляющем большинстве это нищета и голытьба из местечек черты оседлости. Второй путь выглядит более реалистично: хоть те же проблемы с транспортом, но отпадает вопрос приема эмигрантов, а Черное море примет всех и даже из берегов не выйдет. Но тут возникают проблемы гуманитарного плана. Опять же эта Европа…
Выходит, остается только третий путь, но он-то и есть самый трудный. Ибо никогда в России евреи не могут быть уравнены в правах с православным населением. Слышите? Никогда! Этого народ не допустит. Так думали, я полагаю, многие русские патриоты, и царь Николай не исключение. Однако – далее рассуждает патриот, – с другой стороны, некоторые уступки евреям царь уже сделал в 1905 году. Вот несколько представителей этого беспокойного племени заседают в Государственной Думе.
Правда, кое-кого из них наши люди уже «закопали»… А чего же вы хотите, господа?! Борьба не бывает без жертв. Если вы ввязались в большую политику, то пожинайте ее плоды.
А почему бы, собственно, российским евреям не принять православие? Ведь врата нашей церкви открыты для представителей разных племен и всем заблудшим душам. Быть принятыми в ее лоно многие бы сочли за честь. Приходите, креститесь и обретете права. И вас никто не станет донимать вопросами о месте жительства, и дети ваши без ограничений будут приняты в любое училище и университет, если к тому способны. И практически не будет ограничений в карьере, даже на военном поприще. Что вас удерживает? Ваш мелочный и неуступчивый бог, которого вам запрещено даже изобразить на холсте? И это непостижимое «нечто» руководит всеми вашими помыслами и поступками? Невежественное, жестоковыйное племя! И даже не все из вас веруют в Бога: взять хотя бы этих марксистов-социалистов. И все равно считают для себя, – для собственной же выгоды! – креститься зазорным, за исключением немногих. Что это, национальная гордость? Какая может быть гордость у еврея!