На время повисла тишина. Только птицы продолжали чирикать, да ветер шуметь травой. Первым отмер рыжий принц:

- Ничего себе ты напугалась! Неужто заяц, или кого ты там встретила, был так страшен?

Мужчины выдохнули и загоготали.

Чтоб тебя петух заклевал, рыжий паразит! Я решила, что, когда вырасту, замуж за него не пойду. Ну и что, что самый красивый и молодой, зато как бесит! Лучше выберу блондина - принца Северного королевства, или принца южных земель… Хотя нет, он для меня сильно старый – ему ж, наверное, уже годков двадцать пять стукнуло. Жалко, что в дальнем королевстве нет принца, там тоже принцесса, только еще совсем маленькая.

Пока я размышляла, как наказать языкастого задаваку, мужчины отсмеялись, и мой папа занялся исправлением ситуации:

- Она у нас такая затейница! – он посмотрел на меня вроде бы с любовью, но что-то в его взгляде меня насторожило. – Но идея действительно хороша, согласитесь! И как я сам до этого не додумался? До горной долины всего час езды, и мы никогда не охотились на бизонов. А с хищниками в этом лесу мои люди сами разберутся.

Отряд вооруженных мужчин взял курс на горы, а мне подвели вороного беглеца, выделили в охрану одного из охотников, и отправили домой.

Все-таки наказал…

4. Глава 3. Несостоявшаяся первая любовь

Вечером в саду раскинули большой шатер, накрыли стол, и под аккомпанемент уличных музыкантов короли и принцы принялись делиться впечатлениями о прошедшем мероприятии. Насколько я поняла, охота всем понравилась. Забитый общими усилиями бизон неподалёку крутился на огромном вертеле, пропекая бока и расточая ароматы на всю округу. А я сидела в кустах и давилась слюной.

Моё наказание продолжалось. Теперь оно выразилось в том, что меня не позвали за праздничный стол. Хотя должны были, ведь мне уже было тринадцать, и по всем показателям я была не ребенком, а девушкой. Даже небольшие грудки уже были заметны под лифом платья.

Я потрогала своё девичье богатство, и вздохнула: следующей охоты придется ждать целый год. Да и проходить она будет уже не в нашем королевстве. Так что этот праздник уже точно не повторится.

Выбралась из куста жасмина, отряхнула красивое платье, специально сшитое для этого вечера, и побрела по дорожке вглубь сада, рассуждая о нелогичности действий взрослых: зачем нужно было сегодня рядить меня как куклу, если на праздник пускать не собирались?

Дойдя до беседки, сорвала на входе ромашку и, усевшись на скамью, принялась гадать. Вопрос, который меня сейчас волновал, отливал рыжим цветом.

И что в нём такого, в этом рыжеголовом, что я никак не могу его выкинуть из своих мыслей?

Мне было безумно интересно, думает ли он обо мне так же часто, как я о нём. Потому что я о нем думала почти непрерывно. Сначала на него злилась за длинный язык, пока ехала в замок с несостоявшейся охоты. Потом, сидя у окна, желала ему свалиться с лошади. Даже представила этот момент и пожалела о том, что меня нет рядом, чтобы посмеяться так же, как он ржал надо мной. Да, именно ржал, и никак иначе. И мне было очень обидно.

Чуть позже, принимая ванну, ругала его последними словами - уже без причины, для профилактики. И наконец, сидя в кустах и в щелку наблюдая за происходящим в шатре, я искала его глазами, и не найдя, опять ругала: мог бы сесть в такое место, чтобы его было видно в дырку!

Ромашка сказала, что я ему совсем не интересна и он уже даже думать обо мне забыл!

Не совсем так, конечно. Просто на последний лепесток выпало: «не думает». Но мне от этого было не легче.

Я так погрузилась в свои печальные мысли, что не заметила, как подобрался этот коварный тип.