П45.А19 Всякий, кто воспротивится этому правилу, да будет казнён как разжигатель смуты.

Правила престолонаследия Барики.

Джа

Тот день навсегда изменил мою жизнь.

Базар гудел, подобно огромному улью. Крики торговцев-зазывал, говор людей, ржание лошадей, музыка и звон монет, шум ветра, громкий смех брата. Звуки смешивались в немыслимый гул, который давил на уши, стоило углубиться в торговые ряды. Повсюду витали запахи. Среди них были и приятные: ароматы пряностей и специй, женских духов, древесины. В тот день обоняние острее реагировало лишь на самое отвратительное. Душок тухлой рыбы, вонь грязного скота. Навоз. Среди всего этого пестрели развешенные ткани, и от многообразия ярких узоров рябило в глазах. Сверкали на солнце драгоценности. Я знал: бо́льшая часть этого великолепия – подделки.

В любое время, за исключением, пожалуй, поздней ночи, базар был многолюден. Весёлые и сердитые, покупающие и считающие деньги люди, загорские гномы, золотоголоски и другая волшебная нечисть. На первый взгляд, в тот день всё было как обычно. Но стоило только вслушаться в их речи, становилось ясно – сюда уже дошли те самые слухи.

Впрочем, лишь мы с Дамиром хотели забыться на базаре среди шума и суеты. Ибо сидеть во дворце, где сами стены пропитались предчувствием беды, видеть хмурого отца и непривычно тихую мать – это выше наших сил. Но другие люди не виноваты. Они обсуждают то, что их тревожит, а во всей столице только и разговоров – что о надвигающихся тёмных временах.

Верель – соседнее воинственное королевство, с которым и года не обходилось без стычки – сдался Золотому Бастиону без боя. В ближайшие дни Барики постигнет та же участь. А потом начнётся кровопролитная война с Благословенной Долиной. Всё предрешено.

– Принесите мне во-он того красавца. Великанского, – звонкий голос Дамира вырвал из тревожных мыслей. – Джа! По-твоему, это чудо достойно руки будущего аббари?

Брат оперся о массивный меч на подставке. Ножны искрились россыпями изумрудов, рубинов, золото сверкало на солнце. Возможно, когда-то, в руках древнего воина-гиганта, это оружие внушало страх и трепет, но… Дамир с огромным мечом? Мой избалованный брат, весь в шелках и украшениях? Его невозможно представить на поле боя.

– Ты эту махину с места не сдвинешь, – отмахнулся я.

– А слуги? – Фыркнул Дамир. – Пятеро носильщиков его поднимут.

– Представляю, как в пылу сражения носильщики будут драться вместо тебя, хотя… тактика не лишена смысла. Враги помрут со смеху, увидев это.

Дамир не сдержал улыбку.

– Славная шутка, брат. Я покупаю его. Отнесите меч во дворец и поставьте в моём оружейном зале, – бросил он слугам, уныло сгрудившимся в сторонке.

Дамиру прощалось легкомыслие. Он – первый наследник, не запасной, как я. Дамир будет править, а мы с Луром, другим моим братом, отправимся на войну по первому зову. Ибо так заведено самим основателем династии.

Наверное, поэтому Лур проводил свободное время среди вояк на тренировочном поле. Мне же боевые искусства никогда не были близки. Я не жалел об этом до сегодняшнего дня. Следуя традициям, мы станем, как минимум, полководцами, но и это не самая лучшая перспектива.

– Не переживай. Отец подпишет договор. Для нас ничего не изменится. Он понимает: идти против Бастиона сейчас, когда власть Анора Золеха крепка – верх безрассудства, – Дамир похлопал меня по плечу. – А война с Благословенной Долиной, когда она начнётся! И начнётся ли?

Мы протискивались через зловещие аптечные ряды. Здесь продавали всякую гадость: черепа животных, сушёных насекомых, слизней в банках. Около прилавка травника висели остро пахнущие пучки. Полынь, лаванда, ромашка, герань. В другой части аптечных рядов, которые граничили с чародейский рядом, преобладали запахи гари и ладана, а в воздухе висела дымка. В самом чародейском ряду лавки стояли закрытыми. На прилавках было пусто. Из людей на улице – несколько домарок, просящих милостыню. Отцовские люди периодически гоняли отсюда тёмных магов, но те всегда возвращались. Место это оживало лишь по ночам. Здесь можно найти амулеты, свечи и колдовские книги, преимущественно тёмные, а заодно схлопотать парочку проклятий. Как человек, лишённый магии, здесь я чувствовал себя неуютно.