– Нет! – яростно закричал воин, поражаясь внезапно проступившему гневу.

Рогнар отступил и опустил руку на эфес меча.

– Кто ты такой, чтобы мне указывать? Почём вообще начался этот разговор?.. Уж кто-кто, но не я… Я не в силах исправить сотворённое даже своими руками, что уж говорить про ответственность за действия Лугра.

– Рогнар, успокойся! – Валлес отошёл к стене, опасаясь стычки.

Он не видел Рогнара таким со времён охоты за Шеку.

– Ты не прав, Рогнар. В тебе нет такого зла, какого нельзя найти в каждом из нас. Просто мир вокруг почернел, добро стало ещё одним обозначением зла – малого, почти близкого к благу. Если я был бы магом или мудрецом, то, наверное, решил, что мир близок к своему логическому концу. Ведь когда как не в самом окончании может произойти столько всего мерзкого и нехорошего. Но я не маг и тем более не мудрец. Посему скажу лишь то, что знаю: пока кто-то не переступил черту своей морали, будь он даже проклят тысячи раз, тысячами проклятий, – Мурга встал с трона и положил руки Рогнару на плечи, – мир имеет право на продолжение, каким бы нелепым и ужасным оно ни казалось.

– Думаю, хватит псевдомудрых высказываний и красивых речей, – откашливаясь, встрял Валлес. – Лучше объясни нам, как там тебя… Мурга, что это за место и кто ты такой?!

Слепец направился к охотнику. Бесцеремонно тронул его лицо.

– Валлес… Свободный охотник на чудовищ, вечный скиталец. Человек, который хранит множество тайн. Интересная нынче у меня компания.

– Откуда… – изумился Валлес.

– Моя дочь рассказала многое, – Мурга указал на Гарлу. – Не родная дочь, конечно. В Бах-Хаше у меня много дочерей, – он помолчал. – Рогнар, – не оборачиваясь, обратился Мурга к воину, – в степях ты вступил в схватку с Великим драконом и уничтожил одно из трёх его сердец.

– Да, – коротко подтвердил ловчий.

– Где осколок, который ты забрал?

Воин потёр запястье, ощущая нестерпимый зуд под бронёй.

– Я оставил его в придорожной таверне у руин Хирона… Почему я вообще тебе отвечаю?

Тень недовольства на миг захватила лицо Мурги.

– Хорошо… Я так понимаю, что Его Величество Радемоса начала заботить угроза варваров, раз он направил в Бах-Хаш своего лучшего ловчего.

Рогнар покачал головой и постучал пальцами по эфесу меча.

– Тебя это не касается.

– Понятно, – устало шепнул Мурга. – Валлес, ты хотел узнать, что это за место? – не дожидаясь ответа, он продолжил. – С момента пробуждения Горгола считают богом. Ему приносят жертвы, делают подношения. Но среди вурвов зародились сомнения в его божественной сущности. Виноват в этом обезумевший и ненасытный до сражений вождь Деку. Именно он организовал поход на север. Эхмены вождя потеряли контроль и подвергли критике саму идею служения Спящему под звёздами. Потому появилось сопротивление – местное подполье. Мы немногочисленны, но готовы идти до конца и у нас есть план: мы хотим убить Горгола и доказать, что никакой он не бог.

– И сколько же вас? – удивился Валлес.

– Три десятка. Среди нас мужчины и несколько женщин.

– Как же вы собираетесь одолеть Горгола? Вас мало, – возразил Рогнар. – Я видел его, сражался с ним и трезво оцениваю возможности. Каменный бог огромен. Одним взмахом крыла способен поднять бурю. Ударом лапы может раздавить дом. Сражаться с Горголом – это практически то же самое, что пытаться побороть стихию.

Мурга подозвал Гарлу и что-то шепнул ей.

– Я видел его, Рогнар. Спящего под звёздами. Ещё до того как «великий» Деку вырезал мои глаза. Видел Горгола в облике статуи, днём и ночью возносящей голову к небесам в стенах храма-полумесяца. Тысячу лет крылья Горгола защищали Бах-Хаш от палящего солнца. И несмотря на размеры, мы-то с тобою знаем, что у него есть уязвимость, – Мурга приложил руку к груди. – Она здесь. Это три синих кристалла, три его сердца. Необходимо разбить их, и Горгол падёт.