– Саш, а зачем тебе этот тоннель? – спросил он, пристально глядя мне в глаза.

– Хочу написать научную работу по истории этого монастыря. Хочу сам посмотреть на тоннель. Может там найдутся какие артефакты, интересно увидеть старинную кладку и как вообще построен тоннель! – невозмутимым тоном ответил я. Я уже заранее был готов к такому вопросу.

– Кандидатская? – в его глазах промелькнул огонёк восхищения и заинтересованности.

«Нет, про диссертацию соглашаться нельзя! – отметил я про себя. – Сейчас живо спросит из какого я института! Такого не проведёшь! Он все исторические институты знает!»

Я улыбнулся и всё так же невозмутимо ответил:

– Не, это уже позади! Хочу написать научную статью в журнал!

Андрей помедлил с ответом. Видно было, что он не очень доверяет моим словам. Я заметил, как он колебается, как внутри него происходит какая-то борьба.

– Знаешь, Саш, боюсь я здесь не смогу тебе помочь! – смущённо ответил он. – Я не хожу в этот тоннель и не знаю, как в него попасть! Все входу туда замурованы!

– Да брось, Андрей! Да ты и не знаешь, как туда попасть? Ты исследовал все подземелья Москвы! Ты был там, куда ни одна спецслужба не может проникнуть! И вдруг не знаешь, как залезть в старый тоннель?

Андрей нервно закрутил головой.

– Эх, Саш, брось эти глупости про статью! Ты хоть знаешь, что находится в этом тоннеле?

– Вот и хочу посмотреть!

Он закрыл глаза, откинулся на спинку кресла, усмехнулся:

– А… Ну да, конечно, знаешь! Мне это следовало сразу понять! Ладно… Есть один человек, который может показать тебе тоннель. Отец Алексей, пресвитер в храме Аксиньино. Я ему твой телефон дам. Если захочет показать, сам позвонит! Об оплате договоришься с ним лично! А мой тебе совет… лучше тебе не видеть, что спрятано в том подземелье!

Меня не испугали его слова. Я встал и горячо пожал ему руку. А кофе у него действительно оказался чертовски вкусным!

…От размышлений меня оторвал голос отца Алексея:

– Осторожней, лестница заканчивается!

Ну вот, наконец-то, я чувствую твёрдую землю под ногами. Несомненно, мы спустились в подклет. Внезапно вспыхнул яркий свет. Это отец Алексей включил электрическое освещение. Я огляделся вокруг. Ничего себе! Высота сводчатого потолка метров пять! Со всех сторон вижу стены из красного кирпича. Кладка старая, ещё начала двадцатого века, но в ней чувствуется какая-то несокрушимая сила и крепость. Она как скала, как монолит. Теперь я понимаю, почему эта колокольня так и осталась стоять – её просто не смогли снести! Ни одной современной машине не справиться с такой задачей!

Помещение почти пустое, если не считать сложенных в углу ящиков непонятно с чем. На одном из них горкой лежат старые лампадки. А прямо напротив лестницы, по которой мы спустились, огромная полукруглая арка, загороженная резными воротами. Отец Алексей вновь достал связку ключей и принялся отпирать ворота.

Москва. 1982 год.

Идея с биноклем была не просто фантастической, а по истине безумной. Бинокль, тем более «хороший», стоил в магазине баснословных денег. Рядом с нашим домом находился магазин «Культтовары» и теперь я чуть ли не каждый день наведывался в отдел оптики полюбоваться на свою несбыточную мечту. Более всех меня привлекал ярко-синий туристический бинокль с восьмикратным увеличением. Большой, солидный, сверкающий лаком, с золочёной каймой вокруг линз. Вот это вещь! Хоть бы прикоснуться к такому чуду! Но я даже боялся заикнуться продавцу вытащить его из-за стекла прилавка и дать мне в руки. Стоил бинокль семнадцать рублей шестьдесят копеек. Сумма просто космическая. О таком подарке я не имел права даже мечтать, не то, что просить его купить. Рядом с ним лежал ещё один, совсем маленький театральный бинокль за семь пятьдесят. Эх, я и на такой согласен! Правда, и за семь рублей бинокль мне тоже никто не купит.