– Да, НАСТОЯЩИЕ леди так и делают.

– А… герцогские дочки вам дарили все эти вещи? – робко поинтересовалась девушка, остро сознавая неполноценность.

До Алисы положение Агаты было более чем странным: она являлась как бы «общей горничной», хоть и была приписана к её светлости Марстон. То герцогиня, разгневавшись, отправляла бедняжку с глаз долой (что происходило довольно часто), и тогда Агату забирала какая-нибудь из дочерей; то графини, обзавидовавшись, начинали рвать её друг у друга… В общем, она служила как бы «переходящим трудовым красным знаменем».

Агата поджала губы.

– Да разве от них дождёшься! Леди Сусанна всё глядит в сторону монастыря, леди Юдифь в сторону конюшен. Куда глядит леди Иедэль, я сказать не могу, но уж точно не в модные журналы. А от её светлости я только и получила за всю службу, что две ленты шёлковые…

– Простите, Агата. Если бы у меня всё это было лишнее, я вам непременно бы подарила.

– Ну да ничего. Я и то в людской хвастала, что моя госпожа самая лучшая. Всё у вас будет. Граф-то своей невесте всё подарит, что ей пожелается. Это я про вас говорю.

– Как вам не стыдно, Агата, распускать такие слухи! Они меня компрометируют.

– Чего это?

– Предложения мне ещё никто не делал.

– Велика беда! Не делал, так сделает, дайте срок. Мы, ЛИЧНЫЕ ГОРНИЧНЫЕ, лучше знаем…

– Ну-с, что там у нас на обед? Подавайте мне всё, Агата, честное слово, я слона могу съесть!

Она так проголодалась, что согласна была и на невозможные бобровые хвосты, представляющие собой отвратительные кожистые ломти сала.

– Слона?! Да разве ж им наешься?

Алиса закашлялась.

«Приятно всё же найти друзей там, где боялся встретить людей равнодушных или даже врагов; хотел бы я, чтобы таких ошибок было больше!»

Марцеус Флинтский (Из сборника изречений «Маргиналии»)

– А что, слоны тут какие-то совсем маленькие? Недокормленные?

– Так даже троллидорский гроган покрупнее будет. И то сказать: что там есть-то? Кожа с костями. Только и хорошего, что зуб у них ценный. Вот вам, кушайте. Benedicite.

Женщина привычно перекрестилась.

Алиса пробовала всего понемногу, справедливо опасаясь заворота кишок. Кусочек куриной грудки, чуть-чуть варёной рыбы, абрикосовый джем. Особенно ей понравился ореховый соус.

«Чудесно. Если бы я увидела какую-нибудь очередную «кабанью голову, фаршированную кровяными колбасами и шейками селезня», я бы удавилась». В своём мире она питалась, чаще всего, надеждами.

Здесь с питанием дело обстояло ужасно – с точки зрения Алисы, конечно. Как человек, выросший в аскетическое советское время, когда продукты нельзя было достать обычным способом, а на необычный не было денег, она никогда не отказалась бы от кусочка мяса. Но тут лопали, жрали, объедались исключительно мясом. Всевозможная дичь была представлена в редкостном многообразии: кабанятина, лосятина, оленина, зайчатина; на стол подавались, например, «задние лапы медведя» или упомянутый выше «бобровый хвост». Все виды рыбы, птицы, мясо домашних животных приготовлялись в неимоверных количествах, гарнира же как такового не имелось вовсе. Ни риса, ни картофеля, ни, разумеется, макарон – всего того, без чего немыслим рацион современного человека. Зелень также отсутствовала. Считалось, что овощи и крупы это еда крестьян, а мясо – еда дворян, потому что его трудно вырастить или добыть.

Девушка иногда с тоской вспоминала об ужине, которым угощалась в Моховухах.