Широкая главная улица вывела нас к площади, рядом с которой и ютился постоялый двор. Он был по правую руку, по левую возвышался храм. На его каменных ступенях жались друг к другу жрецы в желтых одеждах. Их миссия закончилась, когда дело в свои руки взяла Королевская инспекция.

— Зайдем в «Поющие сирены». На кофе нечего и рассчитывать, но, может, нам предложат что-либо приличное, — я потянула Адель и Жака за собой. — Ну и дали названьице, это где же они тут сирен нашли? До моря отсюда не один день ехать.

Свободных мест, ожидаемо, не нашлось. Но мы успели занять стол в самом углу и даже получили порцию свежей выпечки и чего-то горячего, что по вкусу напоминало жидкий мед. Едва почуяв этот запах, Жак позеленел и отвернулся: утренняя прогулка еще не забылась.

Адель с удовольствием ела булочку, а я, оглядывалась и осматривалась. Из нас троих только я не чувствовала себя человеком. Между мной и остальными будто стеклянная стена была. Я безучастно наблюдала за пьющими, разговаривающими гостями постоялого двора. Скользила взглядом по невыразительным лицам и думала, думала, думала…

У меня был простой план по спасению несчастной, но его еще нужно было выполнить. А с этим начинались проблемы: слишком много неизвестного, непонятного.

— Мадам, мне разведать?

Жак, скрестив руки на груди, откинулся на спинку дряхлого стула. Скрип дерева заглушил гул голосов. Адель, доевшая булочку, вспомнила о моих советах и теперь утирала руки и рот платком, потому что салфетки никто давать и не собирался.

Девушку заинтересовала просьба Жака, и теперь она включилась в беседу.

— Что разведать?

— Ну, где наша несчастная, как ее вытащить.

— Нет, Жак. Нам нужно только знать, где она. Остальное оставь мне.

— И сколько у нас есть времени? Пока… Пока вы не решите этот сложный и острый вопрос свободы? — Жак сделал страдальческое лицо, не забывая томно подмигивать краснеющей Адель. — Час? Два?

— Его почти нет. Я не думала, что люди настолько соскучились по зверствам и казням.

— Тогда… — Жак осмотрелся, стащил с подноса у мимо проходящей подавальщицы что-то мясное и зажаренное, вновь подмигнул Адель и встал с жалобно скрипнувшего стула. — Я поспешу откланяться и вернуться как можно скорее.
Жака задерживать не стала. Меня больше интересовали разговоры в столь оживленном месте. Адель, поймав мой взгляд, превратилась в сплошное любопытство. Я решила, что сегодня у девушки будет много важных уроков.

Чуть придвинулась к Адель и принялась тихо говорить:

— Каждого из нас духи Сеита наделили своим даром. Есть те, кто усмирили стихии, совсем как вы. Огонь, вода, воздух и земля — все это подвластно сильному стихийнику. Вы — очень сильный стихийный маг, маг воздуха.

— А вы, мадам? Какие силы есть у вас?

— Меня с самого детства готовили к чему-то большему. Матушка всегда говорила о том, что у меня будет свой ковен, как был у нее. Так и вышло, но, чтобы им управлять, мало хорошо владеть своим даром. Нужно уметь все, чтобы наставлять, помогать и учить остальных.

— Значит… — Адель опасливо понизила голос, оглянулась по сторонам и продолжила, — вы владеете всей магией? Всей, какая есть?

— Да, Адель.

— А это очень сложно?

— Очень. Не каждая ведьма может стать верховной. За много лет я не освоила все виды магического искусства так хорошо, чтобы заменить кого-то с таким же даром… Я…

Внезапно замолкнув, я шикнула на Адель и обернулась, чтобы увидеть говорящего. Адель могла думать, что мы просто тут сидим, но все это время я тщательно отсеивала крупицы интересных разговоров.

Нет, мне не показалось.
Смочила палец в остатке напитка и наспех нарисовала узор заклинания. Все высохло, не оставив даже следа, только мой слух обострился до предела.