8. Глава седьмая. По порядку на зарядку

Баррикады из тумбочек пригодились за ночь целых три раза. Первый — минут через десять после того, как мы улеглись. Ещё никто толком не заснул. То от одной кровати, то от другой раздавался скрип пружин: девчонки ворочались, устраиваясь поудобней. Стук двери о преграду услышали все.

— Вот я кому-нибудь уши пообрываю! — крикнула Катя.

— Девчонки, давайте их самих измажем, — поддержала Света, уже подошедшая к двери.

С улицы раздалось приглушенное ржание и топот ног, как табун пробежал. Интересно, они всем отрядом ходят или от двоих столько шума?

Светка вернулась к себе и пробормотала, отчаянно зевая:

— Нужно ещё немного подождать… Сейчас другие отряды перемажут и на обратном пути к нам заглянут.

Мы старательно ждали, прислушиваясь, и сами не заметили, как заснули. Разбудил шум сдвигаемых по полу тумбочек. Резко скрипнула кровать Кати, она встала, двинувшись к двери со словами:

— Держите меня семеро, я точно сейчас их прибью!

— Подожди, я с тобой, сейчас шлёпки найду! — крикнула Галка.

Вновь раздались смешки и топот, на этот раз, кажется, желающих потратить на нас свою зубную пасту было меньше. Девчонки придвинули тумбочки вплотную к двери и вернулись к себе.

Третий раз проникнуть к нам попытались перед рассветом. Ночная мгла понемногу рассеивалась, уступая место серому сумраку. Меня разбудил писк комара над ухом. Отмахнувшись, открыла глаза и замерла. Тоненький лучик света от висящей над террасой лампочки проникал в щель между дверью и косяком. Щель медленно расширялась, кто-то снаружи осторожно сдвигал нашу баррикаду. Мне почему-то стало не по себе. Стараясь не шуметь, благо моя кровать оказалась не такой расшатанной, как у остальных, повернулась к Кате. Потянулась и потрясла подругу за плечо, чуть не свалившись на пол. Шепнула:

— Они опять пришли.

Катя открыла глаза и тоже увидела полоску света. Она приподнялась на локте и рявкнула:

— Чижов, собачья отрава. Ты не Чижик, ты дятел! Задолбал!

После чего, посчитав свою миссию выполненной, повернулась на другой бок и сонно засопела. Я же вновь легла лицом к входу и уставилась на полоску света. Послышались тихие шаги, подумала сначала, что показалось, но полоска перестала расширяться. Понемногу глаза стали слипаться. На грани яви и сна, поняла: это был не Чижик и не его друзья. Но кто? Додумать не успела, заснула.

Горн зазвучал неожиданно и резко, заставив вздрогнуть и чуть не свалиться с кровати. Появилось кровожадное желание залезть на столб и сломать громкоговоритель. После горна заиграли весёлые детские песенки, по степени вызванного раздражения его превзошедшие. Так чувствовала не только я.

— Тили-тили, трали-вали, чтоб вам руки оторвали, — пробормотала Катя, натягивая спортивные штаны.

— Зато бодрит, — сказала Галка, и, противореча себе, сладко зевнула.

Давно заметила, если рядом кто-то начинает зевать, это передаётся остальным. Вскоре мы потягивались и зевали всей палатой. Так здесь назывались помещения в корпусах. Совсем, как в больнице.

Мы подхватили полотенца, зубные щётки и потопали дружно к умывальнику. Там отмывались от пасты девчонки из старшего отряда. У одной из них было измазано не только лицо, но и волосы.

— Тань, вот здесь ещё, дай ототру, — сказала её подружка.

Ну, понятно, Чижик отыгрался на сдавшей их местонахождение воспитательнице девчонке. Хотя, если честно, я стукачей тоже не люблю. В моём классе своих никогда не сдавали, ведь, говоря словами Дубинина, это было «западло». Интересно, каким будет сборный девятый? Больше одного класса вряд ли наберётся. Три восьмых чуть ли не полными составами отправились в техникумы и ПТУ.