При условии: ни коров, ни собак, ни ласковых котиков на Милену брать не дозволено! Люди прекрасно знают, как опасны чужие животные в закрытой биосистеме. В Австралии, например, безобидные милые кошечки, привезенные колонистами, поели мелких зверюшек, редчайших, из Красной книги. И множество беззаботных, не знавших хищников птиц.

Получается, космобиологи не бессмысленно изучают диковинных четвероногих, а заботятся о пропитании для будущих поколений, о скотном дворе для фермеров.

Поступают просто: раскладывают на окраине леса в кормушки душистое свежее сено, сдобренное зерном от первого урожая. И всех, кто решился отведать нежданное угощение, от «уточек» и «оленей», до лохматых неведомых чудищ, осторожно и не навязчиво приучают к виду людей отважные биороботы. Подбираются ближе. И если не получают удар лбом, копытом или рогами, кормят с руки особенным, бесподобным, неведомым лакомством – кусочком черного хлеба.

За ароматной краюхой первой вошла в загон доверчивая удилька. Оторвалась от стада и переманила мощного двухметрового овце-зубра – кудрявого паренька. Эту парочку космобиологи лелеют и ублажают, от них ожидают потомство, первое на планете одомашненное, не дикое.

А еще по клеткам сидят «маленькие верблюды», рычащие «свино-зайцы», и пять пар непонятных созданий – лапки голые, спинки в мехах – кому практикантка Лиза должна придумать названия.

А охотники-роботы приносят на ферму тушки, и биологи вместе с медиками тщательно проверяют: кого можно есть человеку, а кого опасно, нельзя. По-правде сказать, Лизавете жаль до слез убитых зверюшек, но девчонка давно поняла: в марафоне на выживание торжествует необходимость.

А еще две мамы придумали: чтоб ребят сдружить, надо им давать вечерами особенное задание. Например, ловить рыбу в озерах, неглубоких и безопасных, уже проверенных роботами. Рыбу в лаборатории исследуют и поджарят, и в летающем ресторанчике, где все блюда бесплатные, появятся новые кушанья.

Подростки не подкачали, взялись за дело всерьез. Борька сразу стал рыбаком: заходил по пояс в водичку и зачерпывал всякую живность, копошащуюся, скользящую, ударяющую в коленки, специальной сеткой – садком. Лизавета взвалила на плечи тяжелую долю начальника. Полеживала в купальнике на золотом песочке, выписывала на карте придуманное название для очередного озера. А когда пацан возвращался и разбирал улов, контролировала, указывала:

– Синебрюшку кидай обратно, мы такую вчера приносили. И мо́куня, и бара́сика. А вот эту… пусть будет коре́ль, крепко держи за хвост, надо сфотографировать. Запускай в бидон. А зачем опять приволок «лягушек»?

– Шестилапые любопытные, они сами сдуру запрыгнули. Лиз, а окунь, карась и форель не обидятся за воровство лицензионного имени?

– А еще на Земле есть аббо́тина, гимнура́, дендрохи́р, заноба́тус. Все буквы давно переставлены и все названия придуманы. Я тут из шкурки выпрыгиваю, сочиняю слова, которые не ломая язык повторят неведомые потомки. А один промокший бездельник пристаёт с язвительной критикой!

Пацан утопал в насмешливой, расплескавшейся зелени глаз. Благодушно не спорил с зазнайкой, возвращался в теплые воды. А девчонка в отдельный столбик в Колобке – карманном мозгютере – записывала особенные пришедшие в ум названия: Елизавета Прекрасная, ЛеВиАнна, Булан-Богатырь (ну и ладно, пускай в школе хвалится). Но такие имечки Лиза присвоит роскошным, сильным океанским животным. Чтобы вольными путешественниками огибали родную планету. Чтоб на всех континентах люди вспоминали: им подарили благословенные земли Булановы и Арсеньевы.