– Понятно! – сказал Дон, его лицо утратило юношеский интерес и на мгновение стало очень старым, после чего вернулось в обычное невозмутимое состояние.

– Приятно было с вами повстречаться, и я действительно это имею в виду, – сказал Дон, подчёркивая слово «действительно». – Всегда приятно, хотя и грустно, найти жемчужину в навозной куче.

– Простите?

– Это не шпилька в ваш адрес, хотя шпилька на гвоздик – вполне равноценная замена. Вам очень скучно.

– Что?

– Вам очень скучно.

– Скучно ли мне?

– Это не вопрос. Поднимите копыто и посмотрите.

Ковач задумался. Разговор неожиданно резко свернул от привычных небольших тем куда-то в густой непролазный туман чувств. Какое, к чёрту, копыто?

– Последняя неделя была довольно спокойной, – медленно, с сомнением в голосе ответил Ковач.

– Обычно я так не делаю, но… проклятый неоплаченный гвоздик. Вы местный?

– Да.

– В последние годы рядом ничего не построили? Новую деревню, дорогу?

– Лет семь назад появился мост новый в шести лье отсюда.

– А старый что?

– Говорят, тролли захватили.

– Серьёзно? – На мгновение лицо Дона снова озарилось интересом, но он продолжил: – Путешественников стало меньше?

– Ну да, пожалуй.

– Жена ушла когда?

– Лет… семь назад.

– Кузница, объединённая с домом, – редкий случай. Вы буквально живёте на работе, понимаете? Были востребованным мастером в деревне, которая когда-то стояла на проезжей дороге, иначе откуда опыт? Теперь она в стороне, все едут через новый мост. Жизнь остановилась, огонь в горниле угас, поэтому ушла жена. Вам хватает денег, но вы бросаетесь на каждый выпавший гвоздь. Вам нужно снова в дело.

– Да, но…

– В вашем возрасте ещё не поздно.

– Подождите…

– Вам очень скучно. Не эту неделю, а последние лет семь.

Изумлённый кузнец стоял, хватая ртом воздух, вены на его лбу пульсировали.

– Как вы это?.. – выдавил он наконец.

– Намётанный глаз, – ответил Дон.

– Но кто вы?

– Сказочник, – махнул рукой Дон, прощаясь.

Оставалось ещё одно дело, и, посетив ведьму, вскоре он вернулся к дому Рины. Два часа уже прошло, но девушка не выходила. Постояв на улице ещё минут пятнадцать, Дон вздохнул, легонько постучал в дверь и, дождавшись приглашения, вошёл. Рина убиралась в доме, в котором и так было пусто и чисто.

– Ой, что, уже? – спросила она Дона.

– Прошло два часа, – кивнул он.

– Но я не успела всё сделать.

– Например, что?

– Все обязанности по дому.

– Есть какой-то конкретный список?

– Нет, но…

– Как вы тогда узнаете, что всё закончили?

– Обычно к вечеру.

– Неудивительно, – буркнул под нос Дон.

– Что?

– Единорог или мытьё полов?

– Единорог.

– Берите свои вещи – и пойдём.

Рина собралась за пять минут, во второй раз попрощалась с отцом, который уже даже не скрывал своего недовольства тем, что Дон увозит дочь, как будто именно алхимик был виноват в её недуге, и путешественники отправились в дорогу.

– Мне кажется, вы чем-то расстроены, – сообщила Рина, отметив, что губы Дона сжаты чуть напряжённее, чем обычно.

– Неужели так заметно? Да, беседой с кузнецом.

– А что не так?

– Кажется, я наговорил лишнего.

– Понятно, – кивнула девушка.

Рина остановилась и посмотрела на Дона. Дон остановился и посмотрел на Рину. Они вышли из деревни, дошли до первой развилки – и никуда не повернули.

– Почему вы остановились? – спросила Рина.

– А почему вы остановились? – спросил Дон, делая упор на «вы», а не на «почему», как его собеседница.

– Я остановилась потому, что вы остановились.

– А я – потому что вы.

Рина вспомнила, что, по мнению некоторых людей, Дон мастер дурить головы, но решила сейчас об этом не упоминать.

– Вы шли, я шла за вами.

– Могу сказать то же самое.