Действительно, для многих это бы прозвучало глупо. Всё дело в том, что получить безликий отказ от издательства меня не устраивало. Слишком я научен горьким опытом и потому понимаю, что человеку нужно смотреть в глаза, когда получаешь отказ. В глазах по крайней мере можно увидеть кое-что ещё, кроме формального в письме: «Роман написан отлично, но он не соответствует имиджу нашего издательства» или «Благодарим за внимание к нашему издательству. Вы должны активно вести социальные сети, чтобы привлекать читателей. Раз у вас нет аудитории, то советуем вам её завести. Создайте блог и делитесь событиями из своей личной и творческой жизни».

Что такое блог и социальные сети? Это не так важно, Алайса. Откуда я знаю твоё имя? Услышал, когда вы меня избивали. Ах, это всё не важно… Просто послушай.

Вернёмся к этому дню. Встав пораньше, я позавтракал, кое-как привёл себя в порядок, однако забыл расчесать слежавшиеся на голове кудри. И пальто было моё довольно засаленным и потрёпанным – всю жизнь я трачу на свои книги и оттого будто живу в другом, фантастическом и невидимом для других мире.

Выскочив на улицу, едва не столкнулся со своей соседкой в дверях подъезда. Она посмотрела на меня как-то странно и мне показалось, что она вот-вот закатит глаза. Но к счастью (я считал, что такая низость от постороннего человека могла бы стать плохим знаком для меня в этот день), девушка радостно поздоровалась, и я ответил ей тем же.

Ты спрашиваешь: «А твоя встреча с этой девушкой какое имеет значение в истории?» Ну уж извини, мне просто нужно всё вспомнить в мельчайших подробностях, чтобы докопаться до истины. Не отвлекай меня почём зря! Нет, я не хочу получить от тебя ещё один удар!

Пройдя через мостовую и уже описанный мной маршрут, я оказался в парке и даже удивился, как здесь сегодня безлюдно. Было пустынно, аккуратно подстриженные зелёные кусты нежились на солнце, круглые плафоны на изящных ножках стояли, как единственные безликие посетители этого места. После заметил, что в столь ранний час здесь работали и маленькие пернатые певцы, наполняя опустелое пространство мелодиями.

Парк был довольно большим и через почти километр, если входить в него через западную часть, он медленно преображался в небольшую лесистую чащу. Сюда грибники часто ходили по осиновики и лисички, когда наступал сезон. Сейчас же для этого было рано.

Не раз я здесь проходил, порою просто прогуливаясь. Очевидно, если буду держать свой быстрый темп ходьбы, то через какие-то двадцать или тридцать минут уже дойду до издательства – думал я. А в издательстве, глядишь, придётся провести час-другой и с делом будет покончено.

Но в этот раз что-то пошло не так. Проходя через чащу по знакомой тропе, я начал осознавать, что тропа эта никак не заканчивается. Она была не столь длинной, чтобы минутная стрелка на моих часах сделала очередной круг. Таким образом уже прошёл час и в издательство я, мягко говоря, запаздывал.

Тревога заставила моё сердце замереть. Но это душещипательное чувство относилось не к моей жизни, а к самой рукописи. Если не получится приютить её в издательстве, то всё пропало: у меня и без того практически нет шансов на успех, так я ещё и уменьшу их из-за этого странного обстоятельства.

Пот выступил на лбу. Деревья, зелень, кустарники – всё закружилось перед глазами, когда я, пыхтя пытался подобрать правильное направление. Чаща словно схватила меня огромными лапами, заросшими листвой и корнями, и посмеивалась надо мной птичьем пением, да шелестом ветвей.

Я вынужден был приказать себе успокоиться; порываясь из стороны в сторону лишь выбьюсь из сил и закончу свой путь среди корней. Достал платок из нагрудного кармана и смахнул пот. Огляделся. Нет ни тропы, ни какого-либо другого явного ориентира, лишь деревья и зелень, что окружили меня со всех сторон.