Я приятно удивляюсь её мыслям, теперь в свою очередь изучая девушку.

– Ну вот и всё… Вам нужно поспать. Я только проверю красноту…

Настя, глядя вниз на свои руки, приподняла простыню. Место, которое натёрла повязка, чесалось и покалывало. Девушка намочила раствором новую вату и протёрла кожу там, где была краснота. Я посмотрел на неё с благодарностью. Настя смотрела куда угодно, только не в сторону члена, словно это было что-то запретное, вне её позволения.

– Сделай что-нибудь… – прошу её.

– Я могу сделать только массаж… и увлажнить кремом… и то, даже не знаю…

– Хорошо.

Настя начинает гладить натёртую кожу тонкими пальцами, и от её касаний я снова забываюсь. Её движения плавные и нежные. Она сосредоточенно поджимает розовые губы. Поворачиваясь, чтобы добавить вторую руку, Настя коснулась ладонью члена… Я замираю от неожиданного жеста, а щеки девушки вспыхивают красными пятнами. Настя быстро встаёт со стула, накрывает меня простынёй, так и не закончив своё занятие.

– Я… скоро вернусь… проверить вас.

Эта сцена была забавной и по-детски наивной. Если бы не дикая боль, я бы мог улыбнуться. Я закрываю глаза, но образ Насти всё ещё стоит перед глазами… Что, мать вашу, происходит?!

22. Глава 22

Настя

Спускалась по лестнице с такой скоростью, что можно подумать, за мной гонится стая волков. Это же надо так сглупить: нашла с кем беседу вести, расспрашивать, да ещё о том, встаёт ли его… орган. Дура!

Это всё недосып, Настя, просто усталость и напряжение. Он и так видит во мне глупую девчонку, а теперь вообще будет думать, что я с головой не дружу.

Так. А с чего это меня должно волновать его мнение обо мне? Я тут для мытья полов и всё. Служанка… что в первый же день отсосала своему «боссу». Просто отлично! А ещё стеснялась смотреть на его… и это после того, как во рту до сих пор чувствуется тот вкус.

И между ног стало влажно, как тогда, когда стояла на коленях перед ним и ублажала его. Совсем рехнулась.

Ну вот зачем мне это надо было, могла бы вызвать Сергея, чтоб снять с Тимура эту чёртову повязку. Пока он был без сознания, было полегче, а когда он следит за каждым твоим движением… становится волнительно.

Его горячее тело, эти твёрдые как камень мускулы… боже, Настя, о чём ты думаешь? Забыла, кто он такой, как может унизить и оскорбить? Это Тимур сейчас кажется белым и пушистым, потому что ему больно. Но скоро он встанет на ноги и вновь начнёт быть тираном, которому плевать на всё и вся, которого волнует только своё эго и собственные чувства.

Скрылась под одеялом в своей комнате, будто оно может меня от чего-то защитить, и попыталась уснуть, но куда там. Его совершенное, несмотря на ранение и синяки, тело так и стоит перед глазами. Как наваждение. До сих пор вся дрожу от прошибающего тока после прикосновения к его горячей коже.

В итоге ворочалась всю ночь, удалось уснуть только под утро, а разбудил меня громкий и недовольный голос Сергея.

– Настя, мать твою, вставай уже, – я подпрыгнула на месте, спросонья не понимая, кто я и где.

– Что случилось? Что-то с Тимуром? – спросила я, вылезая из-под одеяла.

Ну естественно, о чём ещё спросить, да?

Сергей застыл, смотрит на меня прожигающим взглядом, сглатывает, и я вижу, как дёргается его кадык. Опускаю взгляд вниз и вскрикиваю.

– Отвернись! – хватаю одеяло и тяну на своё полуобнажённое тело. – Отвернись же, – кричу я на Сергея, который так и стоит как вкопанный.

– Эээм… в общем, иди и приготовь завтрак. Босс проголодался, – разворачивается и выходит из комнаты, а я стою и горю от стыда.

Совсем головой не думаю, всё, приплыли, скоро нервный тик заработаю такими потрясениями. Дура! Чем дальше, тем больше убеждаюсь: мозгов нет.