На входе нас обыскали на предмет наличия оружия. Агате явно не нравились прикосновения охранников, и она демонстративно морщилась.

– Не увлекайтесь, – обрываю я бугая со слащавой улыбкой. – Я смотрю, ты стал более гостеприимен, – обращаюсь к Игнату.

– Это по просьбе Филиппа, он волнуется за мою безопасность, – виновато отвечает он, но глаза его говорят об обратном. Похоже, он уже выбрал сторону.

– Вас обыскивали? А меня нет, – возмутилась пышная дама, делая глоток шампанского. – Это часть вечеринки, адреналин! Я тоже хочу.

Карнавал, цирк лицемеря продолжается. Но тут я замечаю, что у самого Игната пистолет в кобуре под пиджаком, на привычном месте, а наглая улыбка на лице Филиппа только подтверждает подозрения.

– Какая вы обворожительная, – Филипп берёт Агату за руку и липко целует. – Пойдёмте, я покажу вам, где можно выпить.

– Тим?!

– Она со мной, – грубо обрываю я.

– Не в твоём положении хамить в чужом доме, – говорит Филипп.

– Не ссорьтесь перед гостями, прошу вас, – с нажимом говорит Игнат. – Пусть твоя спутница расслабится, а мы пока поговорим в моём кабинете.

Я даже представить не мог, каким кошмаром обернётся это предложение.

16. Глава 16

Настя

Тёплый душ совсем не привёл в чувство, только усилил усталость и вялость. Мне дали какие-то сильные дезинфицирующие средства, чтобы отмыть всю кухню. От резкого запаха кружится голова, которая и так болит, будто её сжимают со всех сторон невидимые силы. В горле першит, а от этой химии становится ещё и тяжелее дышать. Открытое окно не очень помогает, да и моему состоянию явно не на пользу прохладный сквозняк.

Но я рада, рада, что всё именно так. Есть точные указания, что я должна выполнить, и я отработаю этот чёртов долг убирая и готовя для этого робота. Странно, что он питается обычной едой, а не электричеством. Смеюсь себе под нос от своего же каламбура.

Рост у меня невысокий, до верхних шкафов не достаю, брызгаю этим вонючим средством на тряпку и встаю на стул. Перед глазами темнеет, и я лечу навстречу мраморному полу. Не успела стукнуться головой: Сергей поймал меня, ругаясь себе под нос.

– Я всякое в своей жизни видел, но ты, девочка, становишься причиной моих седых волос, – он садит меня на стол и долго изучает моё лицо. – Иди ложись, я тут разберусь, – после долгой паузы всё же говорит он.

Я опешила, смотрю на него и жду, когда он начнёт смеяться надо мной. Но его лицо абсолютно серьёзно, что приводит меня в ступор и совсем запутывает. Зачем ему это?

– Нет, спасибо. Это мои обязанности, я и буду их выполнять, – спрыгиваю со стола, забыв о больной ноге.

Взвизгиваю от простреливающей боли и вцепляюсь в руку Сергея.

– Ну что ты за наказание такое?! Сказали же: иди, нет она упирается, как ребёнок… – он подхватывает меня на руки и, продолжая ругаться, спускается по лестнице вниз, – …одни проблемы из-за неё. То истерит, то порежется, то сбегает. Больная на всю голову. Мазохистка…

– Ничего, что я всё слышу? – сдерживаю смех.

Сергей такой забавный сейчас: ругается так смешно, а лицо грозное.

– Толку-то! Слушаешь, но не слышишь.

Он бросает меня на кровать, кидает в меня одеялом и выходит из моей комнаты, громко хлопнув дверью. Я начинаю тихо хихикать, укутываюсь одеялом, натягивая его до самого носа. Дверь резко распахивается, я зажмуриваюсь и вздрагиваю.

Ну всё, хозяин узнал и пришёл за мной, чтобы наказать.

– Таблетки выпей! – приказной тон.

Я открываю глаза и смотрю на нависающего надо мной Сергея со стаканом воды в руке. Сажусь и беру стеклянную ёмкость из его больших рук, тянусь к тумбе, туда, где лежат упаковки с выписанными лекарствами.