– Объясни мне, наконец, что это за цирк?! Ты со времен раннего детства по окнам не лазал! Что случилось-то? Объясняй немедленно, а то у меня инфаркт вместе с инсультом заодно сейчас случится!

Юрик на меня глянул так, словно я мимоходом свернула голову его любимому плюшевому мишке. Вздохнул и протянул обиженно:

– Да… – Покачал головой и буркнул: – Вот так ты встречаешь друга, который для тебя рискует не только своей карьерой, но и головой…

Мне стало стыдно. И, в самом деле, чего это я? Ведь не ради забавы он по окнам лазает, в конце-то концов! К тому же, Юрик мало напоминал мне романтического рыцаря, да и я не была его прекрасной дамой. Если он и совершил подобное действо, то, уж точно, не ради забавы. И, наверняка, сам все скоро мне объяснит. Сдержаннее нужно быть, душечка, сдержаннее… И держать свои эмоции при себе. Пристыженная сама собой, я состроила повинную рожицу и проблеяла:

– Ну, прости, Юрик… День сегодня как-то не задался. Столько всего навалилось. Вот нервы и сдали. – И, несколько заискивающе, спросила: – Чаю хочешь? Правда, к чаю у меня только банка варенья в холодильнике. А из еды – есть плавленый сырок с просроченной датой годности. – И добавила, оправдываясь перед другом за такое скудное угощение: – С этими делами совсем хозяйство забросила. Так как насчет чая с вареньем?

Я прекрасно знала, на какую «педальку» нужно было давить, чтобы смягчить раздраженное состояние друга, вызванное, к тому же, мною, так сказать, собственноручно. Юрик обожал всякие сладости, и варенье в том числе. Друг взглянул на меня испытывающе, не валяю ли я дурака, и не издеваюсь ли я над ним. Но вид я имела самый что ни на есть покаянный и весьма кроткий. В общем, овца овцой. Тяжело вздохнув, махнул рукой:

– Ладно, тащи чаю с вареньем… – Я метнулась к кухне, а он вслед мне прошипел: – Свет не включай…!

Пока я доставала из холодильника варенье и готовила для своего ночного гостя чай, мысли кружились в панике, словно зайцы, которых по кругу гоняли гончие. Что же это такое творится, люди добрые, соседи честные?! Майор ФСБ влезает ко мне через окно и свет не велит включать при этом?! Что, и вправду, небо пало что ли?! Но тут же призвала себя к порядку. Так… Успокаиваемся. Сейчас Юрик чайку хлебанет, и все мне обстоятельно расскажет и объяснит.

Я приволокла небольшой поднос в комнату. Из-за отсутствия света в моей квартире, слава Богу, проблем не было. Я имею в виду, кромешной темноты. Так как на улице горели фонари, и их свет проникал в комнату через прозрачный тюль, висевший на окне. Так что лоб о дверной косяк мне разбить не грозило. Съев несколько ложек варенья и запив все это счастье чаем, Юрик с каким-то облегчением выдохнул. Потом, словно вспомнив, почему он у меня и каким способом ему пришлось проникнуть в мою квартиру, опять посуровел и сердито спросил:

– Ну и куда ты опять вляпалась?

Я попыталась отнекаться, сделав изумленное лицо и, для убежденности образа, пару раз хлопнула ресницами. Не помогло. Юрик, по-прежнему, смотрел на меня сурово и ждал ответа. Тогда я заблеяла:

– Я же тебе все рассказала… Никуда я не вляпывалась! – Глянув мельком на друга, проверяя его реакцию, затянула гнусавым голосом, как нищий на паперти: – Я уже тебе говорила… В магазин приходил Сташевский…

Юрик сердито отмахнулся.

– Слышали… Давай, что-нибудь новенькое… – А потом, либо просто плюнув, либо позабыв про конспирацию, как рявкнет: – Ты в курсе, что за тобой следят??!!! Тебя вели от самого магазина и до дома!!! И, наверняка, кто-нибудь в твоем дворе сейчас сидит! Ты что, думаешь, лазать по окнам к подругам – это у меня хобби такое?! Я, между прочим, сейчас погонами рискую! Последний раз тебя спрашиваю: куда встряла!?