«Осечка!» – мелькнуло в голове у Васина. Но в ту же минуту заяц передёрнул помпу и ружьё, сплюнув дымящуюся гильзу, заглотило патрон, а кровожадный зрачок вновь уставился на Васина. Васин отпустил ветку боярышника, пригнулся и что было сил побежал. Он мчался, оголтело перепрыгивая, через ямы, пеньки, мелкий кустарник, упавшие деревья, а вслед ему гремели выстрелы. Рядом взорвался фонтаном листьев подстреленный куст, вжииииииих – просвистела пуля над самым ухом, бабах, вжиииииииих…

Васин выскочил на бетонную дорогу, огляделся и, понимая, что он на безопасном расстоянии, остановился, пытаясь отдышаться. Лёгкие горели огнём, ноги тряслись. Затравленно озираясь, Васин сел на серую нагретую солнцем ленту дороги. В этом безумном марафоне по пересечённой местности, где победителю наградой была жизнь, он так и не выпустил из рук своей грибной корзины. Это показалось ему очень смешным, и он зашёлся в истерическом кашляющем смехе. Смеяться было больно, но Васин не мог остановиться, пока не встретился взглядом с грибами. Поперхнувшись смехом, Васин замер с открытым ртом. Грибы, поочерёдно моргая, смотрели на него со дна корзины. Он отшвырнул их от себя и, отталкиваясь ногами, пополз по шершавому асфальту прочь. Крик ужаса огласил притаившийся лес, и в этот же миг из-за поворота выскочил грузовик. Истошный сигнал грузовика, надсадный вой тормозов, крик Васина – всё слились в один сонет страха и ужаса.

Солнце, цепляясь за верхушки корабельных сосен, медленно уходило за край земли. Вязкая тишина, и лишь одинокий кузнечик создавал тревожный стрекочущий диссонанс. На нагретой за день бетонной полосе, расчерченной чёрными полосами тормозного пути, сидел Васин, обхватив голову руками, а в нескольких метрах, целясь задранными колёсами в небо, лежал грузовик. Неожиданно ожил автомобильный радиоприёмник. Эта музыка заставила тишину прислушаться, а кузнечика умолкнуть: «…и над зонами есть озоновый слой…», затем трансляция шансона была прервана срочным новостным сообщением:

– В рязанской области зафиксирована вспышка аномальной активности. Граждане, убедительная просьба покинуть лесные массивы, не вступать в контакт и не прикасаться к…

И радиоприёмник умолк.

Опять все стихло. На дорогу вышел заяц, поправил патронажную сумку, осмотрелся, принюхался и неторопливо поскакал к Васину, держа ружьё на плече. Оказавшись рядом, немного постоял, отложил ружье, потом сунул лапу в сумку, извлёк бумажку, насыпал табаку, лизнул и скрутил самокрутку. Затянулся, пуская дым через нос, чихнул и, толкнув Васина в бок, предложил самокрутку. Васин отнял руки от головы, взял мелко дрожащими пальцами самокрутку и жадно затянулся.

На фоне заката сидели два силуэта, по очереди курили, и каждый о чем-то думал, выпуская едкий табачный дымок. А рядом с ними лежали грибы и глядели на них во все глаза. Маленький подберёзовик почему-то прослезился, может от едкого дыма, а может от понимания, что он так мало успел в своей жизни…

Мальчишке было пять лет, но он уже начал лысеть. Появились подглазины и седина на висках. Утром этот мальчик, глядя на свое отражение в зеркале, морщинил лоб и думал: – да-а-а, трехдневная щетина это уже не так сексуально, как в молодости. Потом почистив зубы, он увидел, что сигаретный и кофейный налёт уже невозможно очистить пастой и щеткой. Его некогда красивый пресс превратился в пивное брюшко, появилась одряблость, жирок и сутулость.

– Хватит бегать по бабам, никакого здоровья на них не хватит! Нужно заняться спортом и остепениться. Может жениться и завести детей…