Над Константином подсмеивались его коллеги из института, а супруга постоянно его пилила:

– Ну ты же взрослый человек, преподаёшь в институте, а занимаешься какой-то…

– Солнышко, только не выражайся при ребёнке!

Она махнула на него тряпкой, которой только что убирала со стола, и крошки, подобно группе парашютистов, у которых не раскрылись парашюты, упали на пол. Константин нагнулся, разглядывая выпавшее из тряпки. Затем он начал проводить невидимые линии, чтобы увидеть причудливый геометрический рисунок, образованный крошками…

– Костя! Ты что опять начал?!!..

Он убежал. Бородатый, грузный, он клялся себе, что бросит всю эту галиматью. Покупал сборные модели, собирал марки, играл на валторне, но все было тщетно, он вновь и вновь возвращался к своему странному хобби.

А на другом конце города, в старом доме, который находится возле железной дороги, прикованный к постели серьёзной травмой, лежит мальчик. Родители ухаживают за ним, и их не покидает надежда на его выздоровление. Да и он сам надеется и верит, но сейчас ему приходится лежать и слушать, как с грохотом мчатся железнодорожные составы, видеть в окно, как подрастающие сверстники катаются на велосипедах и самокатах или просто бегают, играя в догонялки… Он часто плачет, оттого что детство проносится мимо него, словно поезд. Разноцветные вагоны мелькают, как дни за окном, и гудок как прощальный крик, который растает в холодном воздухе раннего утра… Но мальчик точно знает, что есть большой взрослый человек, который волшебным образом слышит или чувствует его, и тот человек выполняет за мальчика все его необычные детские придумки, и это заставляет мальчика верить и надеяться, что все будет хорошо и он поправится.

Константин наловил в банку крупных кузнечиков и незаметно для жены, принёс их домой. Его осенила одна идея. Он решил сделать мониторинг активности кузнечиков при просмотре четвёртого эпизода «Звёздных войн»…

Васин бродил по лесу с ножиком, и это не было его главным увлечением, просто ему очень нравилось резать под корень мягкие грибные ножки. Отправляя очередную масленичную шляпку в грибную корзину, Васин втянул ноздрями лесной воздух и, обогатившись кислородом, игриво произнёс:

– Ну, кто не спрятался, я не виноват! – и вытер лезвие ножа пучком травы. Осмотрелся жадным глазом ненасытного собирателя и, приметив возле берёзы очередную жертву, с улыбкой на бледном лице двинулся к грибочку. Лезвие поблёскивало, приближаясь к белой ножке гриба… и в этот момент рядом грохнул выстрел! Васин аж подпрыгнул. За выстрелом последовал человеческий крик. Стреляли и кричали совсем рядом. Васин огляделся. За кустом боярышника, который был в нескольких метрах от него, он уловил какое-то движение. Осторожно подойдя к кусту, он услышал, как кто-то хрипло сказал: «Тварь косоглазая, я же тебя найду, я же тебя зубами рвать буду!..» – и далее много ненормативной лексики. Осторожно пригнув ветку, Васин увидел следующую картину: крупный мужик в пятнистом комбинезоне полулежал, опершись о ствол дерева, одна нога его была прострелена, пятнистая штанина темнела и набухала от крови. А напротив, держа помповое ружьё, стоял… заяц. Заяц был очень крупный, сначала Васину даже показалось, что это низкорослый аниматор в костюме. Но это было не так, держа в передних лапах ружьё и широко расставив задние, стоял живой, метра полтора в холке – ЗАЯЦ!!! К его мохнатой лапе испугано жался маленький зайчишка. Ну, маленький это только в сравнении с большим, а так, обычный заяц. Солнечный луч, пробивающийся сквозь листву, красиво золотил мех большого зайца, который нервно подёргивал шкурой. Сцена была, с одной стороны, комичной, но смеяться и веселиться совсем не хотелось, Васин буквально «залип» на увиденном. Подстреленный мужик начал какое-то движение, а точнее, используя обманный приём Хана Соло, он левой рукой начал незатейливо ковырять бугристую кору дерева, нарочито привлекая внимание противника, а правой рукой медленно вынимал набедренный нож. Заяц внимательно следил за его левой рукой, но вдруг почуял неладное и поднял ружьё. Раненый охотник в этот же миг понял, что другого шанса у него не будет, вскинул руку с зажатым ножом и… Заяц выстрелил. Охотника отбросило на древесный ствол, он конвульсивно дёрнулся, сползая вниз, и голова его безвольно откинулась, а левый глаз превратился в кровавую дыру. Васин вскрикнул. Заяц, как юла, крутнулся на месте, изворотливо наставив ружьё прямо на него. Холодный зрачок дула гипнотизирующе впился в лицо грибника. Васин почувствовал, как все внутри испуганно сжалось. Вдруг мелкий зайчонок заверещал, словно его под самый хвост ужалила оса. Огромный заяц от неожиданности импульсивно дёрнул спусковой крючок. Сухой щелчок показался оглушительным. Секундная пауза.