– Что ты там видишь? Говори!

Нкхау пригляделась. Все выглядело обычно.

– Ничего, – сказала она. – Там ничего нет.

– Смотри лучше, говорю тебе! – грозно приказала Эли и, прищурившись, тоже попыталась что-то разглядеть.

Нкхау закатила глаза, но настойчивость Эли не оставляла ей выбора, и она неохотно принялась рассматривать скалу-близнеца.

Вдруг она заметила, как кто-то, словно паук, спускается по отвесной стене от входа в пещеру. Нкхау отказывалась в это верить.

– Ну что?! – завопила Эли и затрясла ее, как тряпичную куклу. – Ты видишь его? Он все еще там?!

– Кто это? – прошептала Нкхау.

– Он там или ушел?!

Нкхау испуганно покосилась на скалу, но там уже никого не было.

– Ушел. Кто это был?

– Это мой сын, – тихо ответила Эли.

Нкхау изумленно вскинула брови.

– Сын?

– Он так редко приходит. И мы опять разминулись.

Эли побледнела и безжизненной серой тенью заползла в пещеру Нкхау. Та, встревоженная и обескураженная, последовала за ней.

– Как же так?! Опять разминулись! – горевала Эли, рухнув на лежанку.

Нкхау присела возле нее.

– Ты не говорила, что у тебя есть сын.

– Видишь ли, он сам по себе.

– И какой он?

– О! Он прекрасен! – оживая, воодушевленно заговорила она. – У него такие ясные, такие чистые глаза! А волосы белые как снег. Он светится изнутри мягким, удивительным светом. Он похож на ангела!

Если бы минуту назад Нкхау собственными глазами не видела, как он карабкался по отвесной скале, то приняла бы все, что говорит Эли, за бред сумасшедшего.

Гостья вскочила и поспешила к выходу. Там она остановилась и произнесла совершенно другим, тихим и полным печали голосом:

– Как ты думаешь, он еще вернется?

Нкхау лишь растерянно пожала плечами. После ухода Эли она тоже попыталась заняться делами, но все валилось у нее из рук. Она еле дождалась ночи. Она знала, что сегодня Эли больше не придет.

Нкхау долго не удавалось уснуть. Когда же веки наконец отяжелели, и она с облегчением почувствовала приближение долгожданного сна, пещера вдруг озарилась ярким мерцающим светом. Нкхау потрясенно уставилась на стоящего в шаге от нее юношу, окруженного сияющим белым ореолом. Он смотрел на нее синими глазами. Нкхау сразу догадалась, кто перед ней.

– Вы ошиблись пещерой, – пролепетала она, пораженно и зачарованно глядя на пришельца. – Пещера вашей матери напротив.

Он приблизился к ней, и у Нкхау перехватило дыхание.

– Не думаю, – улыбнулся странный гость, протянул к ней руку и коснулся кончиками пальцев ее лба.

Нкхау оказалась на самой макушке высоченного дерева, от которого ввысь, к единственной звезде, тянулся веревочный мост. На нем стоял чудесный юноша с золотым копьем в руке.

– Смелее, – позвал он, – пойдем со мной!

Нкхау с опаской ступила на зыбкий мост.

– Не бойся, – подбадривал юноша. – Он надежный.

Нкхау переступала с одной тонкой дощечки на другую и поднималась все выше, приближаясь к терпеливо ожидающему ее незнакомцу.

Нкхау проснулась холодным пасмурным утром. Она увидела Эли, стоящую спиной к ней на каменном выступе возле пещеры. Подол ее легкого синего платья перебирал волнами ветер. Голову украшал венок из белых полевых цветов. Нкхау подошла и встала рядом.

– Я люблю такую погоду, – сказала Эли.

Нкхау посмотрела в хмурое небо.

– Я тоже.

– Конечно, ты тоже, – грустно и загадочно улыбнулась Эли. – Пойдем в дом. Дождь начинается. Это я собрала для тебя.

Эли протянула Нкхау небольшой букетик из таких же цветов и вошла в пещеру.

Она по обыкновению заняла свое уже вполне законное место на лежанке, изящно расположилась там и была похожа на античную богиню.