Еще через пятьсот метров лесной дороги вдруг возник плотный ряд кустов туи. Это здесь.

«Осторожно, собаки», – гласила надпись у въезда на участок, хотя как раз собаки-то у Джерри никогда и не было.

Пер заехал во двор, объехал гараж и поставил машину на газоне у большого деревянного дома. Дом был большой и широкий, двухэтажный, построен в виде буквы «Г». Джерри, Бремер и актеры жили там же, где работали; очевидно, съемки велись в длинном крыле, а в коротком были жилые помещения.

Никто ему навстречу не вышел. Ни отец, ни Ганс Бремер.

Пер никогда не встречал Бремера, но с ним обязательно надо поговорить – о будущем. Джерри слишком болен, чтобы руководить предприятием, время закрыть «Морнер Арт» и продать виллу. А Бремеру пора подыскивать новую работу, если он еще этого не понял.

Просторная бетонная лестница вела к входной двери. По обе стороны от двери широкие блестящие окна задернуты гардинами.

Пер вышел из машины и посмотрел на часы. Двадцать минут пятого. До захода солнца оставалось самое меньшее два часа, но было пасмурно, а в густом ельнике уже скапливались тревожные ночные тени.

Под ногами захрустел гравий.

Высокая и широкая наружная дверь. Дубовая или, еще того чище, красного дерева. Подойдя поближе, Пер заметил, что дверь приоткрыта – совсем чуть-чуть, на два пальца. В холле было темно, как ночью.

Он потянул на себя тяжелую дверь и заглянул внутрь:

– Есть здесь кто-нибудь? Алло?

Тишина. Пер нащупал выключатель, но свет не зажегся.

Он оглянулся – во дворе никого не было. Он шагнул через порог и замер.

Ему показалось, что налево стоят две фигуры, словно поджидают именно его, Пера Мернера. Он вгляделся – что за чушь… всего лишь два дождевика.

На полу под вешалкой множество тапок, резиновых сапог и зонт. В темном углу – метровая скульптура черного дерева: изготовившийся к прыжку тигр.

Глаза наконец адаптировались к темноте. В холле четыре двери, все закрыты. Он ожидал почему-то, что воздух в доме должен быть застоявшимся и спертым, но пахло только табаком и немного спиртом. Пирушку они, что ли, тут устроили? Джерри только этого не хватало.

На полу что-то темное… он нагнулся. Выключенный мобильник.

Похоже, это мобильник Джерри. Во всяком случае, похож: с такими же большими кнопками… удобно, если у тебя дрожат руки.

Он сунул телефон в карман и крикнул:

– Джерри!

Ответа не последовало. Его не покидало чувство, что в доме кто-то есть.

Он подошел к левой двери и осторожно нажал ручку.

За дверью – большая кухня с несколькими окнами. Огромный обеденный стол, несколько разделочных столов и две большие плиты. Похоже на кухню в ресторане, подумал Пер. Около одной из моек – гора грязных тарелок и несколько пустых винных бутылок.

Пер резко повернулся – ему показалось, он услышал чей-то голос. Кто-то крикнул?

Он постоял на пороге. Внезапно зазвонил телефон – он, оказывается, висел на противоположной стене. Одновременно послышался телефонный звонок где-то в глубине дома.

– Кто-нибудь может взять трубку? – хотел он крикнуть, но в последнюю секунду удержался.

Три сигнала, четыре. Пять…

Когда он наконец протянул руку, телефон умолк.

Он вышел в холл. По-прежнему пахло спиртом, может быть, даже сильнее, чем раньше. Черный тигр угрожающе притаился в темноте. Пер провел пальцем по оскаленным клыкам и открыл дверь напротив. Здесь было почти совсем темно. Окна плотно зашторены, если не заклеены. Большой зал, синтетически сверкающий пол из ламината, передвижные, на колесиках, стены-кулисы и угадывающиеся в темноте софиты на потолке. Здесь, наверное, у Джерри и Бремера съемочный павильон.