Крупные капли дождя, успевшие упасть на стекло, искажают циферблат и стрелки, но и с ними всё было понятно:

«Ого, я так и опоздать могу… – подумал он. – Время, куда же ты летишь?..»

А уже в следующую секунду он оборачивается на старика:

– Слушай, отец! – кричит бездомному, который всё продолжает мять наличку в грязных руках. – Ты всё-таки не одолжишь мне двадцатку на такси?

В глубине синих глаз появляется алчный блеск, после чего взгляд старика снова опускается на баксы…

– Спасибо, что остановились.

Дэниэл хлопает дверью, запрыгивая в такси.

– Не за что! Ну и погодка сегодня, да? – спрашивает мужичок за рулём под звонкий бой капель дождя по крыше и нажимает на газ.

Машина трогается с места и приводит океаны луж на проезжей части в движение.

– Куда едем? – спрашивает водитель, поправляя зеркало заднего вида так, чтобы через него было лучше видно пассажира.

А щетки стеклоочистителя, включенные на полную мощь, непрерывно мотаются из стороны в сторону, издавая скрипучий звук:

Фью-фью… Фью-фью…

– Знаете ресторан на Сансет-авеню?

– Это который на первом этаже старого небоскреба?

– Ага.

– Тогда знаю. Но никогда в нем не был…

Тон водителя располагал к продолжению пространного разговора, но у Дэниэла не было желания его поддерживать. Поэтому он, поправившись на уже промокшем сидении, перевёл глаза в окно – на город, утопающий в осадках. Однако таксист не унывал: он потыкал что-то на телефоне, закрепленном на торпеде, а затем кинул взгляд назад и, увидев промокший букет у пассажира на коленях, поинтересовался:

– Вы на свидание собрались? – спрашивает, продолжая поглядывать на Дэниэла через зеркало заднего вида.

– Именно, – кивает, по-прежнему не отрывая взгляда от проносящихся мимо домов.

– И как же вы теперь появитесь в таком виде?

Услышав это, Дэниэл всё же заглядывает через зеркало в глаза таксисту:

– Думаю, это не имеет никакого значения ни для меня, ни для того, кто меня ждёт, – отвечает он, помедлив перед этим секунду.

– А, ну если так… – как-то обиженно отзывается водитель, после чего делает вид, что сосредоточился на дороге.

Но Дэниэл, ещё понаблюдав за ним через отражение, добавляет:

– Если всю жизнь думать только о том, что от тебя хотят другие, можно прожить чужую жизнь. Вернее – тень от своей собственной.

– Тень от своей собственной?.. – непонимающе повторяет таксист, поглядывая то на дорогу, то в глаза пассажира на заднем сидении. – А знаете, вы правы… – произносит он, покачивая головой, когда до него, наконец, начинает доходить. – Вот у меня есть один знакомый, так он всю жизнь…

И таксист принимается рассказывать о своём друге, который, по его словам, постоянно пытался всем угодить, но Дэниэл не стал это слушать. Он лишь тихо усмехнулся и, пропуская мимо ушей бубнеж таксиста, переводит взгляд обратно к окну, вновь прислушиваясь к ливню, что безостановочно барабанит по крыше и пускает водную рябь по стеклу, а также к звукам дворников, которые продолжают монотонно издавать:

Фью-фью… Фью-фью… Фью-фью…

Однако чуть позже Дэниэл всё же вклинивается в монолог таксиста:

– А знаете, что здесь самое смешное? – делает вид, что слушал его, и это срабатывает – водитель заинтересованно замолкает, прыгая взглядом с зеркала заднего вида на лобовое стекло и обратно. – Если вы расскажете вашему знакомому о нем самом, не упоминая имени, то, вероятно, он тоже поддержит вас и посмеётся над глупостью этого человека. Нам людям очень сложно примерить на себя то, что мы замечаем у других.

– Точно! – не взяв и секунды на размышление, таксист подхватил мысль и прям заёрзал на сидении от согласия. – Люди за собой ничего не замечают! Они вообще ни черта не замечают! Я уже давно это подметил… Вот, к примеру, был у меня случай…