– «Трактат о фортификации», император Аммиан Строитель.

Форт Туид за много лет своего существования оброс посадами и слободами, находящимися за пределами стен. За стенами города оставались Кузнечная, Кожевенная и Бронная слободы, постоялые дворы и трактиры, торговые ряды и крестьянские домики с огородами. В случае опасности люди укрывались в крепости, а пригород оставляли на произвол судьбы, и это было обычным делом.

Вокруг туда-сюда сновали люди, брехали собаки, кричали дети, и я восхищённо озирался по сторонам, впервые в жизни увидев такое столпотворение. В общем, выглядел я полным болваном и деревенщиной. Киган уверенно шёл к воротам крепости, а между нами понуро шагал Снегирь. Разбойник явно намеревался удрать, но король предусмотрительно держал его за локоть.

– Неплохое местечко, – сказал король. – Правда, воняет как куча навоза, но в остальном симпатичное.

Воняло изрядно, на самом деле.

– Город как город, – буркнул Снегирь.

– Я всё спросить хотел, – сказал я. – Почему Снегирь?

– Порося резал, – нехотя ответил он. – Неудачно вышло, рубаху белую всю в крови измазал. На груди. Мне батя так и сказал, когда увидел. Ты, мол, прямо как снегирь. Вот и прилипло.

– М-да уж, – протянул я.

– Ты бы камешек спрятал, – сказал мне Киган. – Лишние взгляды привлекает.

Я недоуменно вскинул брови, но тотчас же опомнился и замотал рубин на рукояти меча тряпицей.

Впереди, наконец, показались ворота крепости, над которыми обыкновенно располагалась оружейная комната. Сама крепость выглядела грозно и внушительно, не хотел бы я такую брать штурмом. Высокие стены, узкие бойницы, широкий ров. Ворота, впрочем, были открыты, и мы беспрепятственно прошли внутрь, лишь солдаты гарнизона проводили нас скучающим взглядом.

– Куда мы идём? – спросил я.

– Как это куда, – ответил Киган. – К самому главному, конечно. Как там его называют у вас? Точно не король, это я знаю.

Я рассмеялся.

– Наместник тебя не примет, будь ты хоть дважды королём, – сказал я.

– Что-что?

– Что слышал. Насколько я знаю, к нему люди месяцами попасть пытаются и не могут. Если ничего не поменялось, конечно.

Киган сплюнул на пыльный двор крепости.

– Что это за повелитель такой, мать его?

Я пожал плечами.

– Наместник Марцелл Амадо Флавио, Хранитель Северных пределов, и прочее, и прочее. Пойдём отсюда, солдаты смотрят уже.

Мы поспешили убраться из крепости, чтоб не нарваться на неприятности, которые всегда можно легко найти рядом с солдатами, тем более, во весь голос обсуждая личность наместника.

За всю жизнь ни разу не слышал о том, чтоб кто-то из просителей добился аудиенции у наместника. Как я понял уже потом, наместник Марцелл считал своё назначение ссылкой или изгнанием и не спешил выполнять свои обязанности правителя, и его легко можно понять. Северные пределы не славились богатством.

Спустя полчаса мы втроём сидели в трактире «Два журавля» на пересечении Луковой и Зелёной улиц и цедили пиво, раздумывая, что делать дальше. Решали мы с Киганом, разбойник покорно ждал, но и попыток к бегству не предпринимал. Я даже купил ему выпить.

Киган задумчиво ковырял ножом столешницу, вырезая какие-то символы. Трактирщик зыркал на нас из-за стойки, но мешать не осмелился.

– Если не наместнику, то кому? – спросил король, имея в виду, кому можно сдать пленника и получить награду.

– Судьям. Кому-нибудь из офицеров в крепости. Можно в магистрат, – перечислял я, всё отчётливей понимая, что не хочу сдавать Снегиря властям. Пусть он и был убийцей, и даже поранил меня стрелой, но я не чувствовал, что он заслуживает смерти. Почему-то я чувствовал к нему жалость.