– Довольно… драматично, – заметил Артём. – И не очень конкретно.

– Пророчества редко бывают конкретными, – пожал плечами Карак. – Они скорее… направляют, чем предсказывают.

– А что, по-вашему, я должен выбрать? Какой "путь разделить"?

Вождь орков долго смотрел на пламя костра, прежде чем ответить.

– Наши мудрецы веками спорили об истинном значении пророчества. Некоторые считают, что речь идёт о выборе союзников в грядущей войне с Пожирателями. Другие – что о каком-то древнем артефакте или знании, способном изменить баланс сил. Третьи верят, что дело в самом чужаке, в его сущности и решениях, которые он примет, столкнувшись с нашим миром.

– А что думаешь ты? – спросил Артём.

– Я думаю, – медленно произнёс Карак, – что пророчества создаются не для того, чтобы мы слепо им следовали, а чтобы мы делали правильный выбор, когда наступит время. И что бы ни принесло будущее, я предпочитаю встретить его с открытыми глазами, а не ожидая, что какой-то чужак решит судьбу моего народа за нас.

Артём почувствовал неожиданное уважение к этому массивному воину с его прямолинейной, но мудрой философией.

– Мне нравится твой подход, – искренне сказал он. – И я обещаю, что если от меня действительно будет зависеть судьба орков, я сделаю всё, чтобы это было справедливое решение.

– Большего я и не прошу, Артём из-за Завесы, – кивнул Карак. – А теперь отдыхай. Завтра нас ждёт долгий путь.

Вождь орков поднялся и отошёл к своим воинам, оставив Артёма и Лиару у костра.

– Он мне нравится, – сказал Артём, глядя вслед уходящему орку. – В нём есть… целостность.

– Да, – согласилась Лиара. – Жаль, что таких лидеров не больше среди всех рас.

Ночь прошла спокойно, без происшествий. Утром отряд снова выступил в путь, продвигаясь по нейтральным территориям с повышенной осторожностью. Местность постепенно менялась – лес становился реже, уступая место холмистым равнинам с отдельными рощицами и скальными выходами.

Около полудня они заметили впереди странное свечение – словно кто-то зажёг сотни фиолетовых фонарей в долине между двумя холмами.

– Грибные поля, – пояснил Гром, заметив заинтересованный взгляд Артёма. – Светящиеся грибы, которые растут только в этой области. Красиво, но опасно – их споры могут вызвать галлюцинации и временное безумие.

– Обойдём слева, – скомандовал Карак. – Держитесь подветренной стороны и не приближайтесь к грибам.

Они начали огибать опасную зону, когда один из орков-разведчиков вернулся с тревожной новостью.

– Гоблины, вождь! – доложил он, спрыгивая с седла. – Большой отряд, не меньше пятидесяти воинов. Движутся прямо на нас с восточной стороны. Похоже, они нас заметили.

– Гоблины, – прорычал Карак. – Худшие из всех меньших рас. Ни чести, ни верности – только жадность и подлость.

– Может, с ними тоже можно договориться? – с надеждой спросил Артём.

Как эльфы, так и орки посмотрели на него с одинаковым выражением скептицизма.

– Гоблины не понимают дипломатии, – сказал Элдрин. – Только силу и выгоду. А нас слишком мало, чтобы напугать их.

– И у нас нет ничего достаточно ценного, чтобы купить проход, – добавил Карак. – Кроме наших жизней и оружия, конечно, но я не собираюсь отдавать ни то, ни другое.

– Тогда что мы будем делать? – спросил Артём. – Сражаться?

– Нет, – покачал головой Карак. – Их слишком много, даже для нас с эльфами вместе. Мы используем преимущество местности. – Он указал на грибные поля. – Пройдём через край полей. Это рискованно, но если двигаться быстро и держать дыхание под контролем, мы сможем избежать худших эффектов спор. Гоблины, вероятно, не рискнут следовать за нами туда.