Желудок жалобно просил насытить его, потому что вчера его наполняли только водой, а энергии было потрачено много. Зато теперь Ахель наслаждался предвкушением завтрака. Он посмотрел на большой стакан с водой, стоящий на переносной газовой плитке. Синие языки пламени горячо целовали его, и вода начинала едва пузыриться. Не дожидаясь окончания этого процесса, Ахель открыл банку с кофейными гранулами – и на него повеял обволакивающий аромат кофе. Щепотка кофе сразу же отправилась в начинающую кипеть воду, и гранулы беспокойно задёргались в горячей воде, растворяясь в ней и наполняя собой всё водное пространство. Следом отправилась большая щепотка сахара. Пока напиток закипал, Ахель взял нож и отрезал от края круглого хлеба толстый ломоть. Затем он отрезал четыре кружка колбасы и уложил их на хлеб, слегка перекрывая каждый предыдущий последующим. К густому запаху кофе прибавился колбасный запах, и эта смесь могла свести с ума… Большие пузыри поднимались к поверхности стакана и с бульканьем лопались, орошая всё пространство около себя мелкими брызгами. Ахель снял стакан с плитки и налил в него немного молока, отчего пузыри перестали образовываться. Затем он отрезал другой кусок хлеба, положил на него два толстых и длинных ломтика сыра, поставил бутерброд на металлическую тарелку и поместил на горящую плитку. Скоро сыр начал плавиться, наполняя собой все хлебные поры, переливаться через край, стекая на тарелку. Слышалось лёгкое шипение.

Ахель выключил плитку, и пламя сразу перестало подниматься к тарелке. Сыр прекратил движение и застыл в новой форме. Он, как и тарелка, и хлеб, был ещё горячий и ждал той минуты, когда остынет и накормит того, кто его приготовил. Но Ахель уже не мог ждать. Начав с колбасы и запивая её ароматным кофе, он быстро добрался до мягкого сыра. Вскоре приготовленная им еда закончилась, а кофе был выпит до дна. Пребывая в очень приятном состоянии, Ахель лёг на матрас и неглубоко задремал.

Проснулся он достаточно скоро и теперь чувствовал себя по-настоящему отдохнувшим. Вещи он пока решил не собирать, чтобы сперва уладить все дела с купцами, а уже потом, когда его примут к себе, собраться и отправиться в путь.

С радостными мыслями он быстро добрался до платформы. Там никого не было, поэтому Ахель сразу развернул её в нужную ему сторону и поехал к торговой площади. Ещё на подъезде к ней он услышал песни. Обычно с площади доносился только шум, образованный сотнями голосов, но теперь сквозь этот шум пробивалась песня. Ахель не заподозрил ничего плохого. Напротив, он ещё больше обрадовался: давно он не слышал ни одной песни. Жаль, что она звучала печально, ведь хотелось чего-то весёлого, но Ахелю было так весело, что и эта песня воспринималась им как нечто радостное. Слова же были такими:

– А теперь все вместе! – послышался голос. – Громче: «По плаванью в иле рекорды побив!» А теперь заново: «В тумане болота…» – И всё повторилось заново.

Ахель заинтересовался, почему же сегодня на площади поют песни, а не просто торгуют. Такие новшества могут мешать торговле, а значит, не способны полюбиться жителям селения. Однако все подпевали, никто не орал «Прекратите!». Подъехав ближе, Ахель увидел пёструю картину. Рассеявшийся туман прекрасно способствовал проведению торжества. Над всеми палатками, которые сегодня большей частью пустовали, развевались флажки из яркой ткани. Ленты были такие чистые, словно их только что вымыли. Вероятно, они пылились в ящиках целый год, но накануне аккуратные хозяйки выстирали их с мылом.