Силы Закона пришли в возбуждение оттого, что дуэль, находящаяся под их защитой, началась. Шатёр нагрелся; стало душно. Каждая частица воздуха вновь стала излучать золотое свечение. Оно усиливалось, порой доводя глаза до слабой боли.

Дуэлянты несколько мгновений стояли почти неподвижно, безуспешно пытаясь высвободиться. Это не вышло ни у одного. Тогда в действие пошли ноги: Ояд пнул Ахеля в живот. Тот поморщился, но хватку не ослабил, напротив, собрался с силами и вырвался из тисков купца. Получилась выгодная расстановка положений: Ахель высвободил руку с ножом, а нож купца по-прежнему был зажат в той его руке, которую сжимал Ахель.

Было самое время нанести победный удар. Ахель устремил нож прямо в горло противнику. Тот присел и потянул Ахеля на себя. Ахель упал вместе с Оядом. Их руки расцепились. Они пытались скорее подняться на ноги, не давая при этом противнику добиться того же. В итоге они начали драться лёжа, сцепившись в яростном клубке, в котором то и дело мелькали два ножа. И Ахель, и Ояд ужасно утомились: ни один из них не имел хорошей физической формы. До этого они не дрались, наверное, никогда. Сегодня жизнь заставила их сцепиться в схватке. Только вот жизнь перед этим не укрепила их сердца, не раздула лёгкие и не увеличила мышцы. Страх, злоба и, конечно же, нагрузка выжимали из врагов последние силы.

Ахель начал терять реакцию. Если в начале боя он ещё понимал, какой удар хочет нанести Ояд, когда тот только замахивался, то теперь мысли и предположения путались. Кто-то устанет первым и проиграет. «Ну нет, – решил Ахель, – нельзя ждать потери сил. Нужно заканчивать прямо сейчас!»

Он с риском для себя откатился от Ояда и выиграл несколько мгновений, чтобы встать. Ояд с трудом поднялся, ведь на полу он был более уязвим. В его глазах всё замерцало, и между этими блёстками он увидел Ахеля, находящегося почти вплотную к нему. Оба соперника совсем обессилели. Глаза щипало от золотого сияния – верного знака покровительства Закона. Если бы «Книгу Явлений» не закончили дополнять много лет назад, то она пополнилась бы упоминанием о ещё одной дуэли.

Из последних сил Ахель попытался загнать клинок прямо в грудь сопернику, под кожу, ниже кости, по диагонали – прямо в сердце! Рука купца как раз не закрывала эту часть тела. А где же вторая рука, с ножом? Ахель не заметил её. «Какая разница, – решил он. – Сейчас ударю – и всё кончено!»

Он нанёс удар. Нож тихо, почти с шелестом, вошёл в грудную клетку Ояда. Но Ахель не смог порадоваться этому: его горло пронзила резкая боль. Торговец успел ударить его ножом сбоку по горлу. Соперники нанесли друг другу смертельные удары, пошатнулись и упали на ковёр. Оба испытывали сильнейшую боль, но их впадающее в обморок сознание понимало, что бой не окончен. Точнее, купец думал, что бой как раз окончен, а вот Ахель так не считал.

Дело было, конечно, в Законе: человек, занимавший какой-то ранг, имел от одной до десяти жизней. Они давались при повышении. Потерять их можно было либо при понижении, либо при старении, либо от травмы. Сейчас Ахель и Ояд получили смертельные ранения. У них явно списалось по одной жизни. Только вот купец думал, что у Ахеля она одна: ведь селяне имеют одну или две жизни. Плюс Ахель упоминал о каком-то случайно выпитом им яде. Значит, решил купец, теперь его соперник точно умрёт. Но Ахель знал, что ещё поборется. Конечно, потерять жизнь, даже имея в запасе ещё несколько, всё равно ужасно неприятно, но как приятно сознавать, что имеешь запас! И как же сильно стараешься в такие минуты сохранить его!