. Примечательно, что источником вдохновения для этой идеи Студенскому служили не выступления Кондратьева, о которых он не упоминал, а непосредственно Тюнен и А. Смит, которых он активно цитировал.

Как известно, идея рентного обложения не встретила поддержки в правительстве.

Новое сближение позиций Студенского с Кондратьевым произошло в 1927 г. на базе критики струмилинского проекта первого пятилетнего плана. Сравнение статей Кондратьева в «Плановом хозяйстве» и Студенского в «Путях сельского хозяйства» показывает, что оба автора обратили внимание почти на одни и те же моменты проекта, провели сходные подсчеты и выявили те же несоответствия цифр[112]. Оба уничижительно оценили «метод последовательных приближений», выдвинутый С. Г. Струмилиным. Оба заметили заложенную в проекте тенденцию сохранить низкую производительность сельскохозяйственного труда и выступили против этого, указывая, что аграрное перенаселение преодолевается совсем иным путем. Очевидно, что за сходством позиций стояло более глубокое сходство экономического мировоззрения, либерального у обоих ученых. Между тем нет никаких свидетельств их личного общения и сближения.

После выхода «Очерков» и «Ренты» Студенекий удаляется в пензенскую деревню собирать бюджеты и далее – работать в глушь, в Самару, точнее, на станцию Кинель, где располагался Самарский сельхозинститут.

Американские горизонты: фактор природы

Разработав пензенские бюджеты по своей методике, Студенский написал монографию «Проблемы организации крестьянского сельского хозяйства» (1927). В ней описывалась структура исследованных хозяйств и предлагался прогноз их будущего развития и направлений возможной переорганизации. Работа носила сугубо эмпирический характер, а выводы не шли далее повторенного несколько раз общего положения, что перестройка и интенсификация хозяйств будут зависеть от будущих условий сбыта продуктов[113]. Автора явно влекли более масштабные проблемы. Действительно, в том же году появилась его книга об экономической географии сельского хозяйства, написанная на материалах американской статистики[114].

Книга явилась продолжением и развитием его «Очерков сельскохозяйственной экономии». Новым для автора стал мотив неудовлетворенности частнохозяйственной точкой зрения на экономику, которая господствовала в его прежних работах. Впрочем, как и в тех концепциях, которыми эти работы питались: и в организационно-производственной школе, и в немецкой сельскохозяйственной экономии, и в маржинализме. Развязываясь с прошлым, Студенский выступил за синтез организационно-производственного и социально-экономического направлений: «Противопоставление и разрыв производственного и социального аспектов в сельскохозяйственной экономии недопустимы прежде всего уже потому, что каждый хозяйственный факт в меновом режиме является социально обусловленным»[115]. Согласно его новому кредо интегральной точкой зрения должна стать народнохозяйственная.

Студенскому теперь кажется слишком узким взгляд немецких теоретиков организации хозяйства, который он еще недавно развивал сам: «Исходя из данных цен, пытаются выяснить те принципы, которые безошибочно приводят сельского хозяина к самой рентабельной форме производства»[116]. Этого мало: «Здесь недостаточно показать, как при установившихся ценах будет формироваться строй сельского хозяйства. Надо также выяснить, как в связи с производством течет само ценообразование, поскольку между этими процессами существует взаимодействие и взаимозависимость»[117].

Студенского не удовлетворяет маржинализм: «Системой хозяйственных рассуждений „экономического человека“ пытаются установить действительные народнохозяйственные законы, преодолеть сложность социальной гетерогении. Между тем для преодоления этой сложности совсем недостаточно индивидуалистической позиции и априорных постулатов. Должен быть указан народнохозяйственный механизм, силой которого по объективным законам, независимо от индивидуальной воли и рационалистических соображений, складывается строй сельского хозяйства»