Лифт спас и Анну, и Васька от дальнейшей дискуссии.

Дорога в школу всегда успокаивала. Многие женщины боятся садиться за руль, Анна же скорее расслаблялась. Маша за спиной монотонно повторяла Пушкина, Сава с Васей шептались о новых заскоках классручки, а Анна смогла сосредоточиться на движении.

В голове мелькало расписание дел на день, и все отчетливее выделялся предстоящий разговор с Федей по поводу семейного бизнеса. Анна не любила перемены, всегда их боялась. Столько лет она была женой, мамой, домохозяйкой, и эта роль ее, в целом, устраивала. Но жизнь вносит коррективы: денег становится все меньше, процентов от дохода хватает впритык только на еду, бензин и коммуналку. Пришла пора засучить рукава – и Анна не знала, что из этого выйдет, и как Федя, лучший друг и заместитель Игоря, к этому отнесется.

Сорок пять минут – ровно один урок – Анне хватило, чтобы закончить с покупками – и войти в актовый зал как раз к началу конкурса чтецов. Хорошая мать не пропускает выступления своих детей. Извиняясь шепотом, она бочком пролезла на свободное место под неодобрительными взглядами мамаш. Сплетни развевались у нее за спиной супергеройским флагом с того самого дня, как Игорь пропал. Сначала судачили, что он просто бросил неуемную активистку, не выдержав жениного перфекционизма. Потом поговаривали, что он, должно быть, неосмотрительно ругнул стряпню супруги – и она сама позаботилась об исчезновении. Иначе почему до сих пор не спилась, не ушла в загул и даже ни разу не рыдала на публике? Теперь вот тихо ужасались, что сумочка Fendi – из коллекции Бог знает какого мохнатого года, и это ж надо было так докатиться, чтобы за целый год детей не вывезти на море! Издержки лучшей гимназии в городе.

Анна не нашла ничего лучше, кроме как обернуться с вежливой невозмутимой улыбкой.

 – Девочки, привет!

И девочки, как по команде, прикусили раздвоенные язычки.

Анна сказала бы им что-нибудь еще, но телефон грянул вальсом Свиридова, и уж тут ей самой пришлось стыдливо вжать голову в плечи и торопливо отключить звук. На экране ритмично мигало одно-единственное слово: «Федор».

Снова шепот, извинения – и тернистый путь чужих коленей. Уже пошли читать пятиклассники, шестой вот-вот, а там и Маша… Не пропустить бы только!

 – Да, – выдохнула Анна в трубку, аккуратно прикрыв дверь в актовый зал.

 – Привет, дорогая, – Федин голос, как мед с сахаром, липко стекал из ушей за шиворот. И что Игорь в нем нашел? – Тебя уже можно поздравить?

 – С чем? – Анна вздрогнула: неужели пропустила какой-то праздник? Да нет. Маша – апрельская, Сава – июньский, сама в январе…

 – Ну как: у нотариуса была уже? Как там бумаги на наследство? Все готово или опять ждать?

 – Ах, это… Да, все в порядке. Так себе повод для радости.

 – Вот же я сволочь бестактная! – тут же горестно спохватился Федор. – У тебя муж… А я тут… Прости, ради Бога. Игорь… Он был прекрасным человеком…

 – Вот только не начинай траурную речь!

 – Да-да, прости. Слушай, нам бы поговорить…

 – Конечно, только, – Анна покосилась на дверь актового зала. – Я тут занята слегка. Может, я заскочу в химчистку во второй половине дня?

 – Отлично! Буду ждать.

Анна убрала телефон, предварительно отключив, расправила несуществующие складки – и, отбросив волнение, взялась за ручку двери, чтобы, наконец, послушать дочь. Однако стоило Анне заглянуть в зал, как дыхание перехватило от неожиданности: вместо конкурса чтецов там царил полнейший бедлам.

2. Глава 2

Родители толпились между рядами, загораживая обзор, участники конкурса пугливо жались к бархатному занавесу.