Нет, она не отступит. Хоть раз за этот чертов день у нее что-то получится! В химчистках работают не профессора и не академики. Что же она, олигофрен? Не разберется с каким-то там станком? Большая стиралка – вот и все! Где-то должна быть кнопка, рычаг, вентиль…

 – Ну же! Работай, черт тебя дери! – на грани отчаяния Анна жала на все кнопки подряд, дергала все, что дергается, крутила все, что крутится – проклятая машина молчала. – Давай! – с этим возгласом она добралась до последнего крана, повернула…

И мощная струя, как из брандспойта, ударила ей в грудь.

7. Глава 7

Вот если бы в этом виде Анна прямиком из химчистки отправилась на вокзальную площадь, сорвала бы джекпот милосердия. Причем не только от обычных прохожих, но и от стражей порядка, которым положено гонять попрошаек. Выглядела она настолько жалко, что сердце любого нормального человека не выдержало бы. Сжалось бы, обливаясь кровью и состраданием. У любого – кроме одного-единственного.

Химик прослезился. Вот только не от сочувствия – он давился смехом, вены на лбу вздулись так, что вот-вот норовили лопнуть и забрызгать ковры еще сильнее.

Бездушный сухарь! Вдова в беде. Жизнь на волоске, ребенка могут отчислить из-за ковров, а он? Чудовище!

Анна судорожно вытиралась одноразовыми платочками. Макияж отпечатывался в полноценный портрет. Начни Анна штамповать лицом чистые листы бумаги, набрался бы добрый десяток оттисков. Водостойкая косметика… Как же! В лучшем случае, она бы сохранилась, если бы на Анну чихнул котенок. И ни одного приличного зеркала во всем цеху? Как вообще эти люди здесь работают? Одно слово: бандиты!

Нет. Анна собиралась домой. Хватит! Идти к Федору в таком виде? Чтобы что? Надеяться, что его разорвет от хохота, и кресло босса освободится само? Или опозориться перед сотрудниками, чтобы они больше никогда не воспринимали ее серьезно?

 – Доволен?! – гневно выпалила Анна, чувствуя потребность сорваться хоть на ком-то.

 – А я-то что? – просипел Химик, снял очки и вытер глаза.

Анна заглянула в сумочку. У опытных матерей в сумках прячется склад, который в случае зомби-апокалипсиса поможет семейству выжить и соблюдать гигиену еще неделю-другую. Но сегодня Анна взяла только вязание и мелочевку для стенгазеты. Рухни мир от страшного вируса, ее дети были бы грязными и голодными, но в шарфах и блестках.

Домой. Только домой. Задрав подбородок, Анна гордо прошла мимо Химика, хлюпая сапогами.

 – Сава, иди к машине… – она оглядела пустую приемную и крепче сжала сумочку. – Сава?!

Химик подоспел следом и теперь тоже недоумевающе смотрел по сторонам. И когда Анна уже решила набрать сыну, из лифта как ни в чем не бывало вышел Молот и, проигнорировав присутствующих, уселся на излюбленное место за стойкой, чтобы воссоединиться со сканвордом.

 – Где мальчики? – Анна требовательно перегнулась через стойку, оставив на сканворде пару мокрых клякс.

 – Откуда я знаю? – Молот недовольно отряхнул свое единственное развлечение. – Я им нянька, что ли?..

 – Ты почему с места ушел?.. – начал Химик и вдруг пристально посмотрел куда-то в дальний угол приемной.

 – Что? – спохватилась Анна, проследив за его взглядом.

Узкая белая дверь с табличкой «охрана» была приоткрыта.

 – Молот, бром тебе в легкие! – Химик сжал челюсти и бросился туда.

 – Да что там такое? – озадаченно спросила Анна у заядлого сканвордиста.

 – Да ничо, так-то, – Молот почесал затылок. – Техника всякая, мониторы казиношные…

 – Мать твою! – выдохнула Анна. – Савелий! Сава!

Она подскочила к каморке, едва не сбив Химика с ног. Но уже некуда было спешить. Васек и Савелий были поглощены просмотром записей с игорных столов. Все пропало! Что теперь Анна могла объяснить сыну? Что его мать по уши влипла в подпольные делишки? Что его отец устроил казино, и теперь все Пачины – члены картеля? Или как там это называется в преступном мире… Господи, стыд-то какой! А Васек! Одно слово дяде Вене – и тот забудет про юношескую влюбленность. Все! Анна пойдет по этапу, зона, Магадан, железные зубы…