– Что? Да нет. Это как?
Цветок, который она нарисовала… завял. И теперь в нарисованной вазе стоял нарисованный мёртвый цветок.
Тысяча разных мыслей пробежали разом в её голове.
«Кто-то ночью забрался в комнату и всё перерисовал!»
«Может, я всё ещё сплю и мне снится сон?»
«Может, всё это мне только привиделось?»
«Может, я сама вчера так и нарисовала?»
«Я схожу с ума, да?»
«Аааааааааааааааа!»
Она соскочила с кровати и ухватилась за листок с рисунком. Но едва она оторвала его от стены, как случилось ещё более невероятное: нарисованная ваза упала и разбилась. Разбилась! На самом деле! И вдобавок по рисунку растеклась маленькая лужица воды. Капли воды забрызгали даже открытку с Фантастической Четвёркой.
Орешку вдруг стало как-то не по себе. Кровь отхлынула от лица, и вся комната начала белеть. Закружилась голова. Орешек снова улеглась на кровать и закрыла глаза.
А немного погодя открыла, поднялась и ещё раз взглянула на рисунок, который лежал на кровати рядом с ней. На рисунке в лужицах воды плавали осколки вазы, и в этой кучке фарфоровых обломков лежал печальный цветок.
– Что такое творится? – ахнула Орешек.
Дверь в комнату распахнулась.
– Орешек! Пять минут назад пришёл некто по имени Роквелл, – сказала с порога мама. – Он утверждает, что вы договорились пойти вместе в школу. Ты, однако, уже полчаса не обращаешь на меня никакого внимания. Видимо, проспала. Давай одевайся и поживее. А я дам вам каких-нибудь фруктов, съедите по дороге. Кстати, твой новый друг – очень милый мальчик.
– Мы с ним не друзья, – пробормотала Орешек, соскочив с кровати и натягивая школьную форму. – Мы только учимся вместе.
Она бросилась в ванную, почистила зубы, влетела обратно в комнату, открыла деревянную шкатулку, нажала двойное дно, схватила карандаш, сунула в карман пиджака и затопала вниз по лестнице.
– Прости, – сказала она Роквеллу, который ждал её в коридоре. – Я проспала. Возьму яблоко.
13. Странная история, рассказанная Орешком
– Вот, я подумал, можно начать с каких-нибудь основ физики, – сказал Роквелл, едва сдерживая радость в голосе. – Может быть, с силы и движения? Дух Смерти говорил, что хочет дать завтра контрольную, и, чувствую, второй закон Ньютона там точно будет. Надо запомнить, что ускорение обратно пропорционально массе. Эту часть я всегда забываю.
Орешек откусила от яблока:
– По фиг.
– Так, что такое? – вздохнул Роквелл. – Передумала заниматься вместе? Мне пойти на пять метров впереди, как обычно?
– Нет, дело не в этом. Просто… Ладно, забудь.
– Ну, Орешек, рассказывай! В конце концов, для того и нужны друзья.
– Мы с тобой не друзья! – выпалила она, нечаянно усыпав Роквелла кусочками жёванного яблока.
– О’кей, – ответил он, вытирая лицо. – Значит, для того и нужны школьные товарищи.
Он улыбнулся, приоткрыв идеально ровный ряд белых зубов:
– Ну, пожалуйста…
– Хорошо. Только предупреждаю: история малость странная.
У Роквелла пересохло в горле, но он набрался решимости и сказал:
– Ладно. Валяй.
И она рассказала ему всё, что произошло накануне вечером. О ссоре, о деревянной шкатулке, о закладках, о карандаше и о рисунке, который загадочно ожил. Она так давно не делилась ни с кем никакими рассказами о себе, что даже сама удивилась тому, как стало хорошо. И потом, когда что-то говоришь вслух, оно становится будто бы настоящим, будто оно вправду произошло.
Закончив описывать «воду», которая забрызгала открытку с Фантастической Четвёркой, Орешек замолчала и посмотрела на Роквелла.
– Что, думаешь, я рехнулась?
– Неееееет! – запротестовал Роквелл. – С чего мне так думать? Если ты считаешь, что всё это видела, значит, я делаю вывод, ты считаешь, что ты это видела. И-и… просто интересно… а ты хорошо себя чувствуешь в эти дни? Может, погода или съела что-нибудь… не совсем обычное?