– Перестань нести эту чушь! – прошипела я и сильно сжала запястье Наира, до первых морщинок боли на его лице. – Если бы не ты, я бы давно испустила дух в каком-нибудь овраге. Ты – всё что у меня есть. И только ИЗ-ЗА ТЕБЯ я вижу смысл просыпаться и продолжать волочиться по своей жалкой жизни.

Рывком сев на постели, Наир придвинулся ко мне ближе и обхватил ладонями мое лицо. В ту же секунду, он прижался к моим губам своими, повергая меня в оцепенение. Первый раз меня поцеловали, и я подумать не могла, что это будет Наир! Да я вообще никогда об этом не думала! Отсутствие сопротивления было воспринято, как одобрение. Горячий язык прошелся по моим зубам, стараясь проникнуть внутрь.

– Нет! – промычала я и, оттолкнув его, резко соскочила с койки.

Не веря в происходящее, я уставилась на друга огромными глазами, полными яркого удивления. Я не слепая и, конечно, замечала некоторые странности в поведении Наира, но мне казалось, если я не буду об этом думать, не стану обращать внимания, то оно исчезает само по себе. Исчезнет само по себе… все-таки я беспросветная тупица.

– Дэл? – Наир без движения смотрел на меня. – Прости, я не должен был этого делать. Мне показалось ты… Твои слова… Только не уходи, пожалуйста. – Наир стремительно встал с кровати и хромая пошел в мою сторону.

– Я думаю, мне все же лучше уйти, – тихо проговорила я и пошла спиной к выходу из комнаты. Я не хотела оставлять его в таком состоянии, но потерять друга я не хотела ещё больше. А то что это произойдёт, я не сомневалась. Наир не привык расставаться с тем, что ему дорого. И ценностью для него порой становилась даже сухая ветка, которую он держал в руках пару минут.

– Наир, убедительно вас прошу: вернитесь в постель. Вам нельзя вставать. – Себастьян Кэннур говорил ровно и спокойно.

– Плевать! – рявкнул друг.

Пятясь назад, я уперлась в стену и могла лишь смотреть на подходящего Наира.

– Я готов сбежать с тобой, Дэл, – прошептал он сиплым от боли голосом, так, чтобы слышала только я. – Мы вместе отправимся в край Истинного света, поселимся ближе к столице и каждый год будем ходить на все те праздники о которых рассказывал тебе торговец.

Его слова всколыхнули моё ноющее сердце, побуждая его часто забиться в надежде на жизнь за пределами Ямы. Но тут же трепетный стук заглушило смиренное отчаяние. Мне не избежать Серых гор. Я в любом случае оправлюсь туда: либо как бесклятвенник, либо как убийца-бесклятвенник. И незачем тащить в пожирающую меня пропасть ещё и Наира.

Наир сделал ко мне последний шаг, но прежде чем он успел меня коснуться, раздался уверенный приказ Себастьяна.

– Стой.

Наир застыл. Стеклянные голубые глаза подняли во мне волну беспокойства, лишь горячее дыхание Наира, обжигающее щеки, выдавало в нём жизнь. Что он с ним сделал?! Оскалившись, я выглянула из-за Наира, готовая разорвать мага-целителя.

– Какого хрена?!

Себастьян, ухмыльнувшись моей реакции, поднял правую руку к груди, соединил большой и указательный пальцы. И, проведя горизонтальную линию с права на лево, властно сказал:

–Спать.

Наир закатил глаза и рухнул в ту же секунду. Я подскочила и бросилась к Наиру, но маг махнул кистью, и бездушное тело, словно кукла в руках кукловода, поднялось и пошло к кровати.

– Ты что творишь?!– Череп вновь заломило от бушующей злобы, подстрекающей спящую магию.

Целителя никак не тронули мои слова, а судя по его отстроенному выражению холодного лица – он меня даже не слышал. Или не слушал.

– Отпусти его! – рявкнула я, наступая с угрозой на Кэннура.

За пару локтей от Себастьяна, я остановилась, растеряно смотря, как Наир лёг на койку и тихо засопел. Перевязанная бинтами грудь плавно поднималась и под громкий выдох, неспешно опускалась. Глаза закрыты, мышцы расслаблены; спит.