Я ошарашено уставилась на Кэннура. Этот мужчина одним словом подчинил волю Наира. И мне даже думать не хочется, что он ещё может заставить сделать человека, одурманенного его магией. Беспокойство забралось под кожу, скручивая жилы в обжигающем чувстве опасности.

– Я предупреждал. Для восстановления ему нужен покой, и я не мог спокойно наблюдать, как мой пациент пренебрегает своим здоровьем из-за глупых сердечных порывов. – Себастьян с безэмоциональным лицом вернулся к своему чемоданчику и продолжил смешивать жидкость в склянке. – Он проспит до рассвета. Можешь посидеть с ним, пока я делаю эликсиры.

Бросив на целителя осуждающий взгляд, я глубоко вдохнула, стараясь унять головную боль от усилий над сдерживаем пульсирующей силы под сердцем, и невольную дрожь мышц от близости Себастьяна. Скрипя зубами, я сжала кулаки и села к Наиру, обхватив обеими руками его ладонь. Знакомое тепло окутало меня, успокаивая пожар чувств. Грубая кожа привычно оцарапала мою ладонь, вызвав болезненную волну сожаления от скорого расставания. В уголках его глаз поблескивали слезы. Они пользовались бессилием Наира и, не встречая преград из его воли, стекали по покрытым синяками щекам, играя в закатном свете солнца.

«Великая, ты отвернулась от меня, но не смей покидать Наира. Ты задолжала мне положенный при рождении кусочек счастья, так отдай его ему. Не знаю, что меня ждёт в Серых горах, но знание, что с ним всё в порядке, облегчит моё заточение». – Я хотела верить, что Прародительница услышит мою молитву, что мои слова затронут ту часть её души, где живёт сострадание. И ведь я просила не для себя, для него.

– На вас напал окторез. – Голос целителя вывел меня из раздумий.

Я вопросительно и весьма непочтительно фыркнула на него.

– Я решил, вам будет интересно узнать, что за существо напало на вас. – Себастьян закончил с приготовлением целительских жиж и, сложив руки у груди, смотрел на меня.

– Не интересно, – безразлично бросила я и продолжила бегать глазами по другу, стараясь запомнить каждую родинку, каждый изгиб родного лица.

– В Тиррионе весьма удивлены данным происшествием: ареал обитания этих существ далеко от Ямы, – важно отчеканил Кэннур и продолжил, игнорируя мою не вовлеченность: – Они селятся в прибрежных скалах на границе с краем Железной воли.

– И как он тут оказался? – Судя по всему, Себастьян не отстанет, пока не выведет меня на разговор.

– Со мной в Яму прибыл отряд защитников. В данный момент, они обследуют близлежащие территории на предмет других особей и их гнезд. – С одним из них я уже знакома. – При осмотре тела октореза они нашли нож. Как позже пояснил нам ваш друг, он принадлежал вам. – Я проглотила напряжение, от понимания к чему он ведёт. – Но вот что примечательно, ваш ржавый нож не мог его убить, находясь в руках обычного человека.

Нижняя губа затряслась, и я поймала её зубами, не желая показывать своего напряжения. Моё магическое нутро уже не секрет. И как бы я не храбрилась и не старалась смириться, к этому разговору я была не готова.

Себастьян прошёлся по комнате и, встав ко мне спиной, устремил взгляд в открытое окно.

– Кем были ваши родители, Дэлла? У вас есть фамилия?

Из груди вырвался тяжёлый вздох. Стараясь подавлять трусливую дрожь в голосе, я ответила:

– Нет. Мама родилась в соседней деревне и посвятила всю свою недолгую жизнь сбору пыли. Об отце я ничего не знаю, полагаю, из-за него она и перевелась в Яму. – Голос прозвучал на удивление ровно, но тише обычного.

– Занятно. – Себастьян развернулся. Его чёрные глаза вновь впились в мое лицо – в золотые веснушки. – Вы знали, что являетесь обладательницей магического дара?