Эта новая доктрина также будет воспринята людьми, которые превосходят или даже доминируют в традиционном обществе, если они поймут преимущества, которые принесет им новая доктрина. Новая доктрина, придавая равную религиозную принадлежность тем, кто уступает себе, и тем самым отвлекая внимание населения от реальных страданий, устраняя при этом в определенной степени их гнев и укрепляя государственное спокойствие и господство, будет в большей степени компенсирована некоторым недовольством, обусловленным иллюзорными равными правами.

Поэтому логика исторического развития докажет, что новая доктрина, безусловно, заменит различные традиционные государственные религиозные учения, основанные на реальном порядке, и будет быстро развиваться.

Однако развитие самой истории всегда богаче и сложнее, чем вывод, полученный из логики, так что не все новые доктрины, которые выступают за равенство для всех, могут быть выражены откровенно и напрямую. Во многих случаях это проявляется неясным и извилистым образом. Это реформа традиционных государственных религий.

В эпоху до Цинь, столкнувшись с традиционными государственными религиозными учениями, сотни фракций, которые спорили друг с другом, также выдвинули некоторые идеи равенства между людьми. Мо Чжай утверждал, что « взаимная любовь», которая отличается от традиционной иерархической любви, является крупным принципиальным прорывом. Мо Чжай считает, что Бог любит взаимных любящих. Другими словами, до тех пор, пока вы можете любить друг друга, вы можете получить Божье благословение. Перед Богом те, кто любит друг друга, приобрели какой-то равный статус.

Конфуцианец Мэн Ке критиковал Мо Чжай за то, что он выступает за « взаимная любовь», и считал, что такое предложение пренебрегает тем, что родители должны получать больше любви, чем другие. Тем не менее, Мэн Ке также выдвинул идею о том, что « каждый может быть Яо и Шунь » означает, что каждый может достичь морального царства святого. Из-за силы государственной власти в Китае в то время подобные идеи не могли противоречить традиционным концепциям. К концу династии Хань, в серьезном политическом и социальном кризисе, некоторые люди утверждали, что Небес-бог Красная Элита научила себя новым утверждениям. Это утверждение когда-то было принято государством. Около двухсот лет спустя, согласно даосизму, развивающемусь в соответствии с этим утверждением, верующие могут напрямую общаться с Богом, что в определенной степени улучшает статус обычных верующих в религии.

Бессмертное движение, начавшееся в период Воюющих царств, первоначально было в основном целью, которую преследовали высшие аристократы, особенно князья, а затем вскоре стало религиозным движением, в котором могли участвовать обычные люди. Принцип бессмертия заключается в том, что до тех пор, пока вы найдете хороший способ, любой может стать бессмертным. В бессмертном движении, является ли метод уместным, а затем добавляет, является ли мораль благородной или нет, является решающим фактором успеха и неудачи. Богатые и бедные не влияют на результат преследования. Это также проявление идеи религиозного равенства в древнем Китае.

После династии Тан, вдохновленной даосизмом и буддизмом, конфуцианство постепенно принимало или терпело некоторые религиозные слова и дела равенства. Теоретически неоконфуцианцы взяли на себя предложение Мэн Ке и превратили его в святого как цель, которую каждый может преследовать. Они даже думали, что все на улицы – святые. На практике обычные люди начали преодолевать кандалы традиционных религий и жертвовать небом и землей и Богом. И постепенно расширяйте сферу. К раннему году династии Цин он стал явлением, которое, хотя и официалым известно нарушать систему этикета, было беспомощным. В конце династии Цин конфуцианство Кан Ю-вэй даже выступало за использование христианства в качестве примера для улучшения конфуцианства в Китае.