– Merci, – не взглянув на юнкера, Варвара взяла платок и повернулась к зеркалу.

Ей хотелось провалиться сквозь землю. Грязь на лице – какой конфуз! И почему подруги не сказали? Неужели решили посмеяться над ней или проучить за нудные речи? Может, поэтому кавалер в ней и разочаровался, счёл неряхой.

Но обе её щеки оказались совершенно чистыми, как Варя ни рассматривала своё смущённое отражение. Никаких посторонних следов на коже. Ни единого на них намёка.

– Вы решили меня разыграть в отместку за шутку про сапоги? – Варвара обернулась.

Но юнкер исчез.

Варя оглянулась по сторонам. Не все пары распались. Кто-то готовился к следующему танцу. Иная молодёжь просто весело беседовала за напитками возле столов. Людей в бальной зале, кажется, прибавилось. В том числе и юнкеров в одинаковой форме.

Она вспомнила про платок в своей руке и растерянно воззрилась на него.

Шёлковая ткань была белоснежной, отделанной тончайшим кружевом по краю – платок женский, несомненно, а никак не подобающий юноше в военном училище. Но свёрток оказался намного тяжелее, чем должен быть. Варя осознала это весьма запоздало. Она отвернулась к колонне и осторожно отогнула край. Ожидала увидеть складную расчёску, запасную запонку или какой-нибудь глупый розыгрыш.

В платке лежала брошь. Золотая птичка размером с екатерининский пятак, усыпанная крупными искристыми рубинами и накрепко приколотая к ткани для надёжности. Пухлая, как снегирь с забавным хохолком.

Варя спешно свернула платок, едва взглянув на украшение. Во рту мгновенно пересохло от волнения. Но что бы это ни было, лучше никому другому не видеть, пока она не разберётся.

Потрясение окатило девушку волной жара, которая началась где-то в затылке и стремительно залила тело до кончиков пальцев. Воронцова постаралась рассуждать здраво, не впадать в излишнюю нервозность преждевременно.

– Наверняка же это ошибка, – одними губами прошептала Варя, оглядывая собравшихся.

Она искала глазами юнкера, но тот, как нарочно, как в воду канул.

Точно. Ошибка. Он её с кем-то спутал. Столь дорогая брошь просто не могла быть случайным подарком незнакомке. А вдруг он вообще не знал о том, что эта вещь внутри платка, ведь платок явно дамский, не его? Или с чего она взяла, что это не безделушка со стекляшками внутри, а именно драгоценность? Откуда у простого юнкера, который даже пристойно танцевать не обучен, вообще может быть нечто столь дорогостоящее? Ведь не может же! Это просто невозможно, а потому – лишь глупое недоразумение, с которым лучше поскорее разобраться. Но предпочтительнее сделать это так, чтобы в столь широком кругу зрителей никто не заметил, иначе сплетен не миновать.

Варя убедилась, что ни единая живая душа не смотрит на неё, и юркнула за ближайшую колонну так, чтобы развернуться спиной к залу, а лицом – к стене, и быстро засунуть платок с брошью за корсаж. К счастью, это удалось сделать незаметно, а ещё ловко и с первого раза, несмотря на немеющие пальцы. Она убедилась, что не испортила платье, а её секрет незаметен, и поспешила обогнуть колонну с другой стороны как ни в чём не бывало, чтобы вновь слиться с толпой.

Тем временем начался новый танец. Воронцова медленно направилась по краю зала, возвращаясь к подружкам, а сама смотрела во все глаза, не объявится ли юнкер. Но его не было ни среди танцующих пар, ни в числе прочих гостей.

Чтобы успокоить нервы, Варя мысленно прочла короткую молитву и возвратилась к остальным смолянкам уже собравшись с мыслями. Она твёрдо решила, что уладит недоразумение до конца вечера, но сделает это так, чтобы никто не узнал, даже девочки. Подобный жест со стороны незнакомого юноши могли неправильно понять. А уж объяснить классной даме, почему она вообще приняла этот платок, будет решительно невозможно.