– Обалдеть. Я рад, что ты выжил, Дэн, мир не пережил бы такой утраты.

Из уст того Стива, которого Дениэл помнил с поездки на свадьбу, эти слова могли звучать издевкой, но не сейчас. Его друг очень сильно изменился, перестал вести себя, как придурок, и искать опасности, возмужал и окреп. И он в самом деле в шоке от истории.

– Ты бы точно пережил, – похлопал его по плечу Дениэл. – Расскажи о Вел?

Лицо Роджерса скривилось в презренной гримасе, но отмалчиваться он не стал.

– Чертова женитьба! – Выплюнул он. – Я едва не погиб с этой демоницей! Ты не представляешь, что творят эти бабы после свадьбы. А ты все еще со своей малолеткой?

Забытое ощущение адреналина взорвалось в груди Дениэла и пошло в руки. Он-то думал, что все позади, и детские выходки с маханием кулаками его больше не коснуться. Однако нет, просто не было случая доказать обратное.

– Не вздумай даже рассуждать насчет Алексы, – строго пресек он нападки на свою пассию. – Я не посмотрю, что у меня швы, Стив.

– Я не против, спи с кем хочешь! – Вскинул тот руки в примирительном жесте, хотя превосходил сейчас силами своего некогда большого друга. – Не женись только.

– Спасибо за совет, которого не спрашивали.

Они поплелись дальше по узким тропинкам парка. Крошечный, он оставался вдали от шумного центра с туристами, а поэтому был относительно безлюдным. Тропа побежала вверх, огибая громоздкие стволы лиственниц, увитые плющом, и Дениэл вдруг почувствовал тяжесть в груди от резкого подъема на холм. Но сдаваться другу не собирался, подгоняемый каким-то школьным энтузиазмом.

– Нет, ты серьезно? – Пропищал, сморщившись, Стив, не умеющий тактично молчать. – Ты хочешь на ней жениться? Подумай еще раз, парень, развод – это очень хлопотное дело, с ума сойдешь, пока заполнишь все бумажки!

– Ты когда-нибудь хотел ударить друга в челюсть? – Пробасил Дениэл.

– Я заткнулся. Но я предупредил!

Дениэл остановился и глубоко вздохнул. Нет, мальчишки ничуть не выросли за эти годы! Но теперь, помимо спровоцированного бестактностью жара в груди, он еще ощущал некое тепло и любовь к своему детству, другу, городу. Миррормонт вспоминался с ностальгической сладкой болью, словно закончилось нечто безумно дорогое сердцу.

– Просто заткнись, – выдал он и поплелся дальше по склону.

День подходил к логичному завершению. Облака сгустились и спрятали остатки летнего лазурного неба, покрыв его плотным слоем серой ваты. Зато ветер улегся и перестал сдирать с них куртки, отчего даже показалось, что стало теплее. Друзья шли мирно, не обсуждая больше болезненные темы, потому что у каждого из них таковые были, и, похоже, имея их, Стив и учился тактичности и осторожности в общении. Или Дениэлу снова показалось.

– Где ты остановился? – Решил завязать он разговор.

– В обычном гостевом доме, здесь недалеко, – махнул рукой одноклассник, словно новое жилье граничило с парком. – Двенадцать комнат, два клозета – даже подружку не притащить! Снял на месяц, больше, надеюсь, не понадобится. Это временная конура, у меня есть искрометные идеи.

– Как и всегда, – усмехнулся Дениэл.

– Нет, тут еще искрометней! – С энтузиазмом возразил друг.

Дорожка под ногами снова побежала вперед, радостно подгоняемая доброй беседой. Друзья негласно порадовались, что о девчонках можно не говорить, как и тогда, после драки на стадионе из-за Сью Эббот. Видимо, после той голубоглазой блондинки их речи о противоположном поле были обречены на провал. Но это было безумно обидно, потому что в девушках не было ничего плохого и зазорного, даже если это Виктория Прайс.

– Знаешь, мне до сих пор стыдно, что тебе тогда разбили нос на стадионе из-за меня, – решился на откровение Дениэл. – Было столько крови, ты ужасно перепугался.