«Баю-баюшки-баю,

Баю, Волюшку, баю!

Приди котик ночевать,

Мою детоньку качать.

Уж как я тебе, коту,

За работу заплачу:

Дам кусок пирога

И кувшин молока».

В деревню путники вошли в аккурат, когда солнце опустилось в багряный закат за горизонт. Примета о погоде с высоко летящим волком не подвела: было ясно и вёдро, и завтра день обещал быть таким же.

***

Два дня бешеных поисков и суеты понадобились троице (двое благородных кровей и третий плебей) на сборы. Бегали, в основном, Бутч и Френсис в поисках транспорта до Сицзана, а Элеонор собирала чемодан в волнительном ожидании. Бурная фантазия то пыталась набросать ей всяческих ужасов и страшных пыток, выпавших на долю её брата, с трудом она откидывала грустные мысли и воображала, что Генри просто в плену сидит в одиночестве в сухой и комфортной темнице, и она его спасёт. Если его украли, а не убили сразу, это значит, что похитителям что-то нужно. Вот это и предстоит выяснить.

С дирижаблем, на котором планировалось добраться до Сицзана, случилась загвоздка: цеппелины только-только начали апробировать в качестве гражданских воздушных судов, это вызвало необычайный ажиотаж у пассажиров, и все рейсы были строго расписаны от и до на месяц вперёд. И никакие деньги не могли изменить утверждённый график.

Бутч, который пришёл договариваться в Гражданский Флот, рвал и метал, кричал, доставал пистолет, надавал пинков механикам, обещал всех сгноить на своей ферме на чистке навоза, что-то упоминал о своих внебрачных половых связях в извращённой форме с матерями механиков, матросов экипажа, ещё вспомнил про бабушку капитана. Потом сулил золотые горы, умолял, доставал мешки с золотыми и серебряными монетами, рассыпал их, манил, пытался всучить экипажу дирижабля. Но всё было тщетно: со всеми своими усилиями Баскер был послан к чёртовой бабушке с предложением и её не обделить своей плотской любовью, раз уж матерей всех присутствующих он, с его слов, уже оприходовал.

Колумбиец не сдался и помчался из ангара в министерство Гражданского Флота. Здесь он вёл себя слегка скромнее, всё-таки высокие чины при звании и должностях: он не упоминал про то, что может являться отцом данных чиновников чисто по физиологическим причинам, он просто пообещал всех засунуть к чёрту на кулички, в геенну огненную, в некое сленговое название прямой кишки – и всё это по очереди. Потом всех вызвал на боксёрский поединок и был вышвырнут взашей охранниками, хотя это им далось непросто. Служащие министерства в очередной раз убедились, что благородная саксонская кровь при переезде на дальний континент через пару поколений вырождается и деградирует.

До границы Сицзана семь тысяч километров по прямой, и самый быстрый способ туда добраться – по воздуху на дирижабле. Вариантом была железная дорога, но она имелась далеко не везде, далеко не во всех странах, львиную долю пути пришлось бы добираться на телеге с лошадью, а то и вовсе на оленях и собаках. Таким образом, предполагаемое двухнедельное путешествие на цеппелине могло превратиться в паровозно-тележный квест на несколько месяцев.

Ещё до Сицзана можно было добраться по воде, через океаны на пароходе. Не до самой Жёлтой Страны (как иногда называли Сицзан по цвету кожи её обитателей), поскольку она не граничила с морем, а до порта Чандпур, что в соседней стране Ганарадже. Оттуда до пункта назначения ногой подать на мулах: то есть по карте близко, но добираться придётся с мытарствами и некоторыми неудобствами. С одной стороны, в комфортабельной каюте на большом круизном лайнере путешествовать было бы очень удобно, да и для дамы благородных кровей это более подобает, чем на паровозах с многократными пересадками в диких странах. С другой стороны, по воде дорога с учётом остановок займёт больше двух недель, а Элеонор категорически отмела предложение Бутча отправиться на пароходе – она не хотела терять ни дня, пока Генри томится в плену. На цеппелине же при благоприятной погоде они смогут добраться до границы Сицзана за неделю.