— Немного левее, если хочешь ровно! — подсказала я.

— Спасибо! — ответил Хмель и сдвинул вывеску левее. — Будет ещё одно слово.

Бросив взгляд на чёрный диван, заметила начало надписи. «Свежая».

— Свежая кровь? Зловеще!

— Да? — обрадовался парень. — А я боялся, что на магазинную вывеску смахивает, всё равно что «Свежие булочки» или «Свежее молоко».

— Ну, это же не магазин, а кровь не еда, — заметила я. — Так что очень антуражненько.

Парни быстро переглянулись. В глазах Хмеля скользнул вопрос и недоумение.

— Ну, бывай, — отчего-то заторопился Тим. — Вечерком загляну, а сейчас мы пойдём.

Схватил меня под руку, таща на выход.

— Ох и сложно тебе будет, колючка. Ты же как тот младенец, честное слово! Ничегошеньки не понимаешь. И как старший Кощеев допустил тебя в бар?! Это в твоём случае даже опасно.

— А моя стажировка и не в баре должна быть. Я пиар-менеджер.

— Как же здесь очутилась?

— Кирилл Константинович отправил, — не скрывая язвительных ноток, добавила, — доберман чёртов.

— Н-да, — только и выдавил Тим. — Это он зря, конечно. Ну, ничего, ща поглядим, может, ему накостыляют! Будешь отмщена! — Отчего-то опять заржал.

В конце коридора забрезжил свет: в проёме двери мелькала барная стойка, крики и смех звучали где-то сбоку от неё.

У стойки стоял огромный парень с перекаченными мышцами и длинной, как будто седой бородой.

«Настоящий медведь, честное слово!»

При этом лицо на вид было молодым, я бы не дала ему больше двадцати пяти. Модная стрижка — выбритые виски, а волосы на макушке заплетены в замысловатую косу, спускающуюся до самой поясницы, пирсинг в брови и ушах и огромный шрам на щеке, опускающийся куда-то под футболку, делали его образ гармоничным и притягательным.

«Нет, не медведь — викинг!»

Народу в баре было очень мало, но публика собралась странноватая, у каждого второго — дикий взгляд и подозрительные повадки. Я уж подумала, не попала ли в какую-нибудь сатанинскую секту, где любят совершать кровавые ритуалы.

— Эй, Ульрих, — позвал бармена Тим. — К тебе тут практикантку Кир отправил. Она чуток заблудилась и забрела не туда, — поиграл бровями и зачем-то выделил: — Не местная. Из человечек… городских. Скорее всего, будет в верхнем баре работать, для... приезжих, кто не в курсе. Но уже вечер, и сам понимаешь, тропа исчезнет до самого утра, разве что берегом на ту сторону, как через костёр прыгнет. До этого помоги, а? Присмотри вместе со мной. — Тимофей склонился к бармену ближе, пытаясь сказать как можно тише, но я услышала, — дочь бабы старшего Кощея. Сам знаешь, что будет, если хоть волос с неё упадёт.

Ульрих перевёл на меня насупленный взгляд.

— А Кир что?

— Хер его знает. — Тим привычным жестом почесал макушку. — Думаю, не в курсе.

То, что Тимофей знал стафф и общался со всеми слишком близко, настораживало. Я ему тут правду-матку, а вдруг он из их шайки? А я про босса наговорила… всякого. И определения эти дикие. Что за «человечка»? Кто так говорит?

Но эти вопросы исчезли в тот момент, когда в меня полетела бутылка. Не знаю, каким чудом удалось поймать её и даже не разлить содержимое, ведь бутылка была открытой.

— Ловкая, сгодишься! — раздался басистый голос Ульриха. Ошарашенно уставилась на парня.

— А вдруг не поймала бы?! Я вообще не бармен и даже не официантка!

— Я уже понял, — ответил он, улыбнулся и повторил по слогам со смешным акцентом: — Ловкая! И реакция норм. Не знаю, что за игру затеял Кир, но пригляжу.

— А если бы в голову прилетело? — возмутилась и с грохотом поставила бутылку на стойку перед ним.

— Ушла бы с шишкой на лбу, бутылка целёхонькой осталась бы, — всё ещё ухмыляясь, ответил этот ненормальный и взял стакан, начиная его протирать. — Ещё вопросы?