– Что мы можем сделать? – спросила она, обращаясь к своим советникам. – Что мы можем сделать, чтобы остановить это?

– Ничего, миссис Президент, – ответил доктор Смит. – Мы ничего не можем сделать. Это конец.

Уилсон закрыла глаза. Она чувствовала себя беспомощной и бессильной. Она была президентом Соединенных Штатов, самым могущественным человеком в мире. Но она ничего не могла сделать, чтобы спасти свою страну, свой народ, свою планету.

Она открыла глаза и посмотрела на мониторы. Она видела, как гамма-всплеск охватывает Землю. Она видела, как исчезает жизнь.

– Простите меня, – прошептала она. – Простите меня все.

И в этот момент мир погрузился во тьму.

Ослепительная вспышка, ярче тысячи солнц, пронзила небеса. Даже сквозь плотные облака и мрак ночи она пробилась, озарив мир смертоносным сиянием. Это был не просто свет – это была смерть, пришедшая из глубин космоса, неся в себе энергию, способную уничтожить всё живое.

В Токио Миямото-сан, задыхаясь от страха и толкаясь в отчаянной толпе, ощутил этот удар первым. Внезапная, невыносимая боль пронзила его тело. Он почувствовал, как его кожа горит, как будто его облили кипятком.

– Что… что это? – прошептал он, хватаясь за грудь.

Он упал на колени, увидев, как люди вокруг него корчатся в муках. Их лица исказились от боли, их крики потонули в общем хаосе. Миямото-сан попытался подняться, но его ноги не слушались. Его зрение стало затуманиваться, мир вокруг начал расплываться. Он видел, как разрушаются здания, как вспыхивают пожары. Слышал оглушительный грохот, казалось, разрывавший небеса.

В тот же миг в Калифорнии, Сара, вырвавшись из больницы, спотыкаясь, брела по улицам, охваченным паникой. Она чувствовала, как ее тело слабеет, как будто кто-то высасывал из нее жизнь.

– Нужно бежать… нужно укрыться… – шептала она, но ее шаги становились все медленнее.

Внезапная вспышка ослепила ее. Она упала на землю, чувствуя, как ее кожа горит. Она попыталась закрыть глаза, но свет проникал сквозь веки.

– Нет… нет… – прошептала она, но ее голос потонул в оглушительном шуме.

В космосе, на МКС, Дмитрий и Дженнифер пытались укрыться в модуле, защищенном от космической радиации. Они знали, что гамма-всплеск смертелен, но надеялись, что стены станции смогут их защитить.

– Что происходит? – крикнула Дженнифер, услышав странный треск.

– Кажется, что-то с корпусом, – ответил Дмитрий, глядя в иллюминатор.

Он увидел, как внешняя обшивка станции раскаляется.

– Мы должны укрыться глубже, – сказал он, схватив Дженнифер за руку.

Они бросились в отсек, защищенный толстым слоем металла. Они закрыли за собой дверь, но было уже поздно. Ударная волна, вызванная гамма-всплеском, пробила обшивку станции.

– Небо… – прошептала Дженнифер, глядя в иллюминатор.

Они увидели, как планета, словно раскаленный уголь, вспыхнула в ярком зареве.

– Это конец, – прошептал Дмитрий.

В обсерватории на Гавайях доктор Линь и Калеб, сжав руки, ждали неизбежного. Они знали, что защита, которой они могли бы обладать, была ничтожной.

– Готово? – тихо спросил Калеб.

– Готово, – ответила Линь. – Мы ничего не можем сделать.

Их окутал ослепительный свет. Они почувствовали жгучую боль.

– Прощай, Калеб, – прошептала Линь.

– Прощай, Линь, – ответил Калеб.

В Белом доме, в бункере под землей, президент Уилсон и ее советники наблюдали за происходящим на мониторах. Они видели, как города превращаются в огненное море, как рушатся здания, как гибнут люди.

– Сколько у нас осталось времени? – спросила Уилсон.

– Несколько минут, – ответил доктор Смит. – Гамма-излучение проникает через все.

– Мы должны что-то сделать, – сказала Уилсон.