Женщина нахмурилась.

– В чём конкретно вы меня обвиняете: в ведьмовстве или в излишнем любопытстве?

Серьёзность и даже едва уловимая оскорблённость тона не позволяла трактовать её слова как ответную шутку. У незнакомки явно напрочь отсутствовало чувство юмора.

Шестнадцатый не знал, как сгладить ситуацию, и оттого молчал. Обстановка же с каждой секундой накалялась, и реальность будто бы подыгрывала этому фразеологизму. На лбу Шестнадцатого проступили капельки пота; во рту пересохло. Под пристальным немигающим взором незнакомки он ощутил себя муравьишкой, которому не посчастливилось столкнуться с ребёнком, познающим азы устройства линз.

– Душно? – поинтересовалась женщина и принялась стучать ногтями по столу – «тук-турук, тук-турук». – Говорят, духота поутру – к ненастью. Так и случится. Поэтому вы едете в Кощное озеро? Будете разгонять накинувшиеся на город тучи?

Воображение так и нарисовало Шестнадцатому картинку: молоде́ц-город отбивается от кружащих над ним стервятников-туч.

Она отстанет, если я притворюсь дураком? Решив попробовать, Шестнадцатый растерянно заулыбался.

– Простите, не понимаю, о чём вы. Меня вызвали туда по работе, и она никак не связана с метеорологией.

– Тогда готовьте зонтик. Буря не щадит ни своих, ни чужих.

Мерный стук колёс замедлился, последовал скрежет торможения, и за окном показалось молочно-голубое здание вокзала с тёмным прямоугольником входа, напоминающего выбитый зуб в белоснежной улыбке.

Хлопок двери заставил Шестнадцатого оторвать взгляд от вокзала и схватиться за чемодан. Быстро поднявшись, он последовал за незнакомкой. В проходе ровно, как и на перроне, той не оказалось. Шестнадцатый был единственным пассажиром в вагоне и единственным, кто сошёл на этой станции.

Часы показывали пять сорок.

Шестнадцатый достал карту: сейчас он находился в восточной части городка, в месте, помеченном на карте зелёным кругом. От круга в обход схематично начертанных улиц и домов тянулась тонкая линия на юг, к чёрному кресту близь озёрной кляксы.

Видимо, утопленник, удручённо подумал Шестнадцатый.

Ему представилась грядущая возня с разбухшим, поеденным водной живностью трупом. Что ж, выбирать не приходилось.

Кощное озеро встретило его застывшим безмолвием. Следуя проложенному на карте пути, Шестнадцатый шёл в полной тишине, которую нарушало лишь шуршание мелких камешков под подошвами. Городок крепко спал, не желая просыпаться ни ради чужака, прибывшего на поезде, ни ради мёртвого земляка. Однако его пробуждение и дальнейшая бессонница оставались вопросом времени. Даже налитым свинцом векам не сомкнуться, если рядом бродит убийца.

Когда Шестнадцатый добрался до заросшей тропинки, что вела к озеру, ясное небо затянуло серой пеленой, мрачнеющей к горизонту. Примета женщины в белом оказалась пророческой. Погода стремительно портилась.

Без солнца озеро превратилось в ртутное зеркало. Вдруг по глади пошла рябь. Из воды вынырнула человеческая фигура и рывками потянула нечто за собой к берегу.

Шестнадцатый сверился с часами. Было шесть пятнадцать, когда парень вытащил на сушу мужчину с обмотанной полиэтиленом головой. Перевернув того на спину, он перекрестился.

Начался первый день расследования.

Убили не здесь – сразу сделал вывод Шестнадцатый. Его натолкнул на это вид пустынного берега: ни мусора, ни кострища, ни каких иных следов людей. Клеёнке в таком забытом месте взяться неоткуда. Закрытое лицо жертвы подразумевало, что убийца испытывал вину. В маленьких городах все друг друга знают, но большинство знакомых всегда остаются посторонними, а это убийство носило личный характер. Скорее всего, преступник и жертва близки.