– Меня окунули в бочку с минеральной водой? – предположил я.

– Нет, просто в воды Стикса, как это обычно делают, – слегка удивленно ответила Ида:

– А что за прикол с бочкой?

– А потом ты сбежал, – перехватила инициативу Лали, быстро поняв, что я не отвечу:

– Удрал из дома сразу после совершеннолетия по-эльфийски. И тут же сменил имя и отчество – благодаря этой глупости твой отец формально утратил власть над тобой… А теперь вот ты вернулся. Как-то умудрился увидеть оборотней и форпост через заклятие. И вот – сидишь у нас на ковре.

– И я понятия не имею, к кому тебя отвести, такого красивого – к Селестине или к Июнии. Или снова дать тебе по голове обливиаром, окунуть в воды Стикса и отправить к мамочке?! – закончила Ида, картинно разведя руками. Видно было, что ей пришла запоздалая идея представить случившееся, как нечто обыденное. На мой вгляд, вышло у нее плохо.

А потом я почувствовал, что она уже приняла какое-то решение. И всё происходящее – лишь спектакль, и, скорее всего – только для меня.

«Не потому ли так ладно поддакивала Евлалия? Кстати, кто она? Оборотень-кошка? Такие разве бывают?»

– А есть тут что-нибудь покрепче кофе? – мне подумалось, что правильный герой в моей ситуации уже непомерно должен был выпить. В конце концов, мне было не шестнадцать, а двадцать девять. И Аркадий Гайдар в мои годы уже успешно покомандовал бы полком во второй раз… Ида подняла левую бровь – и в моей пустой чашке заискрилась темная жидкость медового цвета.

– Я умею только арманьяк, – хмыкнула она:

– И можжевеловку, но ты с ней не справишься. Издержки сурового прошлого…

Я выпил нечто терпкое и глубокое, как древнее зло.

– Хоть бы ты чашку помыла, – мне сразу сделалось море по колено:

– Хозяйки из вас так себе, милые дамы!

Девушки прыснули.

– А он забавный! – ухмыльнулась Евлалия. В прихожей отчетливо кто-то тявкнул – неужели Тревор?

– А почему мы не идем во дворец к моим сестрам? Или они тоже уверены, что я умер?! – сейчас я сам себе напоминал поддельного Ивана Грозного, требующего «почки один раз царице»:

– Этто нехорошо! Надо пойти туда немедленно! Надо идти сквозь говорящие подсолнухи, верно? А медведи? С нами пойдут говорящие медведи?

– Мы туда не идем, потому что королева Селестина уже обвинила в убийстве вашего отца клан еллионитов, принц Кай, – в комнату стремительно вошла ещё одна девушка, одетая, как готесса – маленькая, загорелая, желтоглазая, с густой гривой русых волос, заплетенных в две толстые косы:

– А ещё потому, что принцесса Июния до сих пор невеста их наследника. А ещё потому, что к тебе во время твоих гулянок были приставлены три еллионитки подряд. Доминика, Джеральдин, Изабелла. Селестина со дня на день обвинит сестру в государственной измене. К тому же Июния после убийства Валериана сбежала из Сиреневого дворца и находится в резиденции союза кланов. Где уже публично выступила за примирение селенианцев с еллионитами. А подозрения своей королевы назвала амбициозными интригами. Словом, у вас, эльфов, как всегда черт ногу сломит!

Я тотчас захотел что-то сказать про выступающую грудь вновьприбывшей – нечто остроумное и эротичное. Но желтые глаза посмотрели пристально куда-то вглубь меня – и приятное алкогольное опьянение исчезло напрочь.

– Вы нашли время бухать, – брезгливо сморщилась желтоглазая:

– Фу, мерзость какая. Опять арманьяк? Лучше уж можжевеловка Ариовиста! Тебе, парень, сейчас нужна трезвая голова. Твоего папу убили – и это сделали тут, прямо рядом с форпостом. Тебе повезло еще, что ты приехал уже на кремацию! А то бы и ты попал в подозреваемые…

Я потер виски. Это было уже чересчур!