– В том углу, – сказала она, указав направление кивком.

Парень бросился к огнетушителю и столкнулся с сугробом. Тварь внезапно вынырнула из-за стеллажа с женскими прокладками и тампонами и оскалилась.

– Да чтоб тебя! – сказал Витя и шлепнулся на задницу, поскользнувшись на воде от растаявшего сугроба.

Зажигалка и баллон лака выпали у него из рук. При этом баллон откатился на пару метров, а зажигалка шмыгнула под стеллаж – достать ее Витя не мог. Пухлое тело монстра нависало над ним. Зубы твари словно бы шевелились в безразмерной пасти от предвкушения. Но тут на помощь студенту пришла Верка и плеснула сугробу в физиономию жидкости из ведра. А потом подпалила чудовище из баллона.

Горящий сугроб заметался по магазину и, прежде чем сдохнуть, поджег еще пару полок. Но Витя был наготове с огнетушителем. Когда студент погасил все горящие полки, снежная атака была окончательно отражена. Конечно, на улице было еще полно этих гадов, но сейчас обитатели «Солнечной улыбки» могли перевести дух.

И тут все услышали пронзительный вопль Маши:

– Верка! Черный вход! Они прут с черного входа!

– Да какого ж хрена! – скривилась Верка. – Так. Теперь ты, ты, ты и ты, – она указала в том числе и на Витю, – идете вместе со мной к черному входу. Возьмите оставшиеся ведра и новые баллоны лака из коробки. Покажем этим гадам!

5.

Галина вместе с мужем Иваном приехала в Петербург из Новосибирска. У них не было здесь знакомых, поэтому они остановились в одной из недорогих гостиниц на окраине города. По правде, Иван не очень хотел тратить свой отпуск на Питер. Он бы с большим удовольствием отправился на дачу под Новосибом. Там хорошо. Там баня и разные деревья. И нет всей этой городской суеты. Но все-таки Иван решил сделать подарок супруге и стоически согласился на поездку в Северную столицу.

Галина составила для них с мужем богатую культурную программу. Купила билеты в театр, запланировала походы в музеи и храмы. Иван мужественно сносил все эти развлечения, которые казались ему скучными и бессмысленными. И даже ничего не сказал о том, что вообще не понимает балет и считает его чем-то вроде морально устаревшего вида гимнастики. Хотя формы чернокожей балерины ему понравились – надо отдать ей должное. Конечно, странно было ее видеть среди белых российских танцовщиц – это немного ломало шаблоны. «Наверное, поэтому ее и взяли в труппу. Чтобы все удивились и на какое-то время перестали зевать», – догадался Иван.

Галина прекрасно знала мужа за десять лет совместной жизни. Он мог долго терпеть то, что ему не нравится, но рано или поздно взрывался и выкидывал номера. Поэтому каждый вечер она вознаграждала его за терпение походом в какой-нибудь паб. Вот и сейчас они вышли из одного из таких заведений. Направились к метро, но спустя несколько минут заметили, что заблудились.

– Я ссать хочу, – заявил Иван. – Давай свернем в тот двор.

Галина была не в восторге от мысли, что ее муж будет обоссывать центр культурной столицы. Но рассудила, что паб уже далеко. А каких-то альтернатив в виде платных сортиров или ресторанчиков она не видела.

– Хорошо, – разрешила она.

Они свернули во двор. Прямо над ними горели ряды окон, и в окнах этих кипела жизнь. Люди готовили пищу, выпивали, украшали квартиры новогодними гирляндами. Справлять нужду у них на виду Ивану не хотелось. Не то, чтобы ему самому было бы сильно неприятно, если кто-то увидит, как он мочится. Но он понимал, что супруге это может не понравиться. Иван любил Галину и старался не расстраивать ее без повода.

Тогда они свернули в арку, которую обнаружили справа. А потом прошли несколько метров и свернули еще раз, обогнув здание. И уже здесь Иван нашел подходящее местечко, скрытое от глаз посторонних.