Делюсь мнением, которое пришло мне в голову на опыте жизни.

Её строили на века. Гораздо дольше собирали деньги. Деньги собирали по всему району (волости) у всех, всех: и у бедных, и у богатых. Поэтому она построена полностью на народные деньги, называлась она мирской.

Церковь была не очень большая, но и не очень маленькая – средняя. По красоте и крепости не уступала ни одной такой. Прошло уже добрых двести лет со дня постройки, но шарниры, двери, крыша не пострадали. В ограде было много камней – памятников тех, кто строили и церковным деятелям. И целый лес деревьев, которые не могли заслонить красоту белокаменной. А также стояла крепко ограда церкви – с метр высотой и столбы, а между ними железные решетки, также крытые зеленым железом. В Великую Отечественную войну хотели забрать кирпич с ограды, но взорвалось большими частями, так и бросили. А взрывать церкви Сталин не давал ни тротил, ни пороху, – Как хотите, так и ломайте.

Люди же, боявшиеся заблудиться, выходили на поляну, и по белокаменной выходили с грибами и с ягодами благополучно на дорогу. Помню, как был большой религиозный христианский праздник – на руках несли меня и мать и ещё дорогой давали из кружек сладкой каши. Видимо, был праздник, и моя мать давала мне отведать причастие. И вот началось время разрушения церкви. Пришел приказ из района: «Убрать церковь». Приехал на гусеничном тракторе с длинным стальным тросом, обмотали купол, и – поехали! Несколько раз пятился назад тракторист, чтобы ослабить трос и снова дёрнуть. Так было раза два или четыре – не помню, но потом полетел купол с крестом и выломился столб – шестиметровый, толстый. На этом лигроин кончился в тракторе. Люди стояли. Некоторые молились. Некоторые крестились, но церковь закрыли. Поп успел вынести главные иконы и церковную рухлядь. На этом народ стал расходиться.

P.S. Церковь стояла пустой всю войну. Она стала прибежищем мальчуганов. После, намного после стал там клуб. Люди также выходили из лесу по белокаменной, но были видны издалека малый купол и четыре маленьких купола.

Происходило это в деревне Беляковка, и было и есть.

Они познакомились в ломбарде.

– Простите, а как вас зовут? – задал он прямой вопрос.

– Антонина Владимировна

– А меня зовут Анатолий Львович, – тихо ответил он, – бутылочку бы надо распить за знакомство с такой барышней.

– На, сходи, у тебя, наверное, и денег нет с собой, – он промолчал, она добавила – магазин рядом, «Продукты» называется.

Смотри-ка, она меня на ты, а я тогда тоже буду на ты, – подумал Анатолий. Пока он бегал в магазин, она рассматривала его кольцо, которое он принес сдать, а назад не брать.

– Вы уже сходили в магазин?

Она знала, что он следил за ней, знала, что нужно ему.

Как раз была амнистия – кто за что сидел – выпускали на свободу, он подошел по статье.

– Давай поженимся, – почти шутя сказал он. Потом подумал и заговорил, вроде, серьезно. – Мне бы бабу какую-нибудь найти…

Антонине показался разговор очень даже серьезным. Она встала из-за своего стола и взмахнула руками:

– А что же я не подхожу, что ли?

Ей было жаль терять такого прекрасного мужчину. Она закрылась, и они пошли вдвоем в другую комнату, где было полутемно.

Потом он быстро снова сел. Потому что не хотел работать и что-то натворил. Так что, они мало пожили вместе.

Был суд. Кстати, она даже не пришла на суд. Ему дали снова наибольший срок, как по второму разу.

Она была маленькая. Её легко было уломать. Она поддалась мимолетному увлечению и скуке, отдалась ему. Как она говорила после, что он был боров и грубый жеребец, ему лишь бы удовлетворять свою страсть, похоть…