— Спасибо, не надо… — сбивчиво ответил мужчина, пропустив привычное обращение «моя королева».

— Постучи ему везде! — огрызнулась Арэя из зеркала. — Как на тебя слуги будут смотреть, если он выйдет из комнаты для игр без травм?

Я задумчиво мазнула взглядом по полкам. Какой бы стервой ни была королева, но она все-таки права: полностью выходить из образа опасно. На одной из полок я заметила россыпь блестящих камней. Подойдя ближе, поняла — камни всего лишь украшали наконечники острых зубастых зажимов, чем-то похожих на металлические прищепки. Нацепила один из них себе на палец — чувствительно, но не слишком. То, что надо!

Снова коснулась волос пленника, обнажая левое ухо. Лишенный возможности видеть, Теодор явно ожидал подвоха. Я привстала на цыпочки, поддаваясь темному порыву, который требовал жестких действий, решительности, наслаждения чужими муками.

— Как ты смотришь на то, чтобы стать чуточку красивее? — с этими словами я лизнула мочку уха Теодора и прицепила на нее первый зажим.

Он повис камушком вниз, как огромная серьга.

На теле вельта не дрогнул ни один мускул. Лишь чуть участившееся дыхание выдало, что я действую правильно.

— Небесные твари! — Арэя выразительно покрутила пальцем у виска. — Ты вообще в курсе, куда эти зажимы цепляются на самом деле?

Проследив за направлением ее взгляда, я чуть не выронила красивые прищепки: «Оу». Но тут же назло ведьме подумала: «Мои зажимы, куда хочу, туда и цепляю!»

Я обошла вельта, встала перед ним и, лизнув кожу на ключице, прицепила зажим там, а затем еще несколько рядом. Сверкающие камни действительно смотрелись диво как хорошо. Я цепляла их и сопровождала это легкой лаской и поцелуем. И по тому, как порозовело до того хмурое лицо мужчины, как реагировало его тело, понимала, что действую правильно.

Поняв, наконец, что происходит и чего я добиваюсь, Теодор дернулся в путах:

— Я думал, ты хотела меня наказать, — почти прошипел он, раздосадованный реакцией своего тела.

— А что же я делаю, по-твоему? — промурлыкала я и начала легкий массаж плеч, плавно спускаясь ниже.

Мои касания становились все смелее. В конце концов, вельт не видел меня и был связан, а значит безопасен. Нежность я чередовала с легкой болью от тугих зажимов, не давая Теодору отстраниться.

— Это непохоже на наказание. — Было видно, что говорил он с трудом.

Я бросила недоуменный взгляд на Арэи. Она что, использовала такого красивого мужчину только как мальчика для битья? И даже не приласкала ни разу? Крылатый так остро реагировал на малейшие, даже самые невинные прикосновения, словно в жизни не получал ничего, кроме побоев. А ведь он должен быть изнеженным принцем!

— Плохих мальчиков тоже иногда стоит поощрять. — Ощущение вседозволенности пьянило, по телу распространялось приятное тепло, я и сама не заметила, как распалилась от собственной дерзости. — Ты ведь согласен с тем, что ты плохой мальчик?

Краем уха я уловила слабый шорох около двери. Арэя моментально подскочила к краю рамы, вытаращившись в ту сторону.

— Крысенок стоит под дверью и подслушивает! — брезгливо выдала она. — Если недокрылый сейчас же не будет стонать от боли, он всему замку разнесет, что ты размякла! Бери плетку и выбей из неблагодарной курицы дурь!

Она требовательно забарабанила по стеклу.

Понимание того, что разоблачение близко, ударило в голову. «Но ведь заставить стонать можно не только от боли!» С этой мыслью я прижалась всем телом к мужчине и горячо его поцеловала. Он не ответил, зато ответило его тело, покорно потянувшееся ко мне всем своим естеством. Я чуть отстранилась, укусив свободную от зажимчика мочку, руками вытворяя то, на что ни за что не решилась бы в другом случае.