Еще сведения из восточнотуркестанских и китайских источников, обнаруженных уже много позже В. П. Васильева: «Во всяком случае, в колофоне пехлевийского манихейского сочинения «Махр-намаг», переписанного в Турфане[25] между 825–832 гг., среди местных вельмож упомянут и глава татар (tatar ара tekin)» (там же, 132).

«Между 958 и 1084 гг. упомянуты три посольства к различным китайским дворам, совместно отправленные государями ганьчжоуских уйгуров и ганьсуйских татар для заключения военного союза против тангутов» (там же) – и здесь татары определенно упоминаются как этнос – равно как и уйгуры.

«Важное дополнение к этим известиям содержится в двух китайских манускриптах 965 и 981 гг. из пещерной библиотеки в Дуньхуане.[26] Там прямо сказано, что центр государства татар был Сучжоу, то есть на границе Ганьсу и Восточного Туркестана. Об этих же татарах сообщают хотано-сакские документы IX–X вв» (там же).

Отметим, что все приведенные из работ С. Г. Кляшторного сведения о татарах согласуются с утверждением В. П. Васильева о том, что татары Чынгыз-хана пришли, по данным Мэн-хуна, именно с запада, из Шато. То есть, именно на западной стороне от средневекового Китая указывают места обитания «татар до Чынгыз-хана» более ранние китайские источники, переведенные В. П. Васильевым. Ниже вернемся к вопросу о времени и масштабах расселения по Евразии древних и средневековых татар – или, как их назвали официальные историки, «монголо-татар» и их непосредственных предков.

Выше приводилось достаточно сведений о том, что китайцы, и не только они, называли родной народ Чынгыз-хана татарами. Приведу несколько цитат из записок китайских летописцев времен правления в Китае татар-ордынцев. Вот китайцы пишут о соплеменниках и сородичах Чынгыз-хана спустя пару десятков лет после его смерти («Краткое описание черных татар»): «В янцзинских городских школах учат уйгурскую грамоту. Кроме того, обучаются переводу с татарского (на китайский). Как только они выучиваются переводу с этого языка, они назначаются переводчиками». Речь идет о подготовке государственных чиновников, писцов, и переводчиков из числа татарской молодежи (111, 155). Как видим, и «окитаиваться», то есть ассимилироваться среди китайцев, вопреки мнению некоторых историков, монголо-татары вовсе не были склонны.

Другой китаец Сюй Тин примерно в то же время пишет: «Татары используют главным образом овец для обеспечения себя пропитанием» (там же, 88). Также китайцы, описывая почтовые станции Юаньского периода – причем эти станции назывались, как и в России, «ям»,[27] различают их как «татарские» и «китайские» (там же, 114).

А вот автор работы, откуда приведены эти выдержки (111), халха-монгольский историк Чулууны Далай, к приводимым им словам средневековых летописцев вносит свои «поправки»: после слов «татар», «татарский» пишет в скобках «монгол» или «монгольский». Либо он дополнительно указывает: «Там, где говорится «татарские», подразумеваются «монгольские». Именно, мол, халха-монгольские и никакие другие (там же, 114).

Заметим, что сами авторы источников, которых цитирует Чулууны Далай, подобных оговорок не делают – пишут они именно о татарах, халха-монголов вовсе не упоминают. И сами средневековые татары не оставили никаких разъяснений относительно того, что их этническое название было вовсе не «татары», а например, «монголы» или же «халха-монголы». Вообще Чулууны Далай не приводит никаких доводов, почему в средневековых текстах необходимо