– Спасибо… – прохрипела она, морщась от боли. Кажется, у неё была сломана нога. – Я думала… это конец. Эта тварь… она загнала меня сюда несколько дней назад.

Она посмотрела на Мерунеса, на его глаза, всё ещё хранящие отблеск недавней битвы сил, на тёмные прожилки на его коже. Страх смешивался в её взгляде с любопытством. – Кто ты? Я видела, что ты сделал… Эта сила… это Скверна? Но ты… ты управляешь ею? И… ты используешь Лёд?

– Меня зовут Мерунес Дагон, – ответил он ровно. – А ты кто? Что ты делаешь в этих проклятых руинах?

– Я Элара, – ответила женщина. – Я… учёный. Исследователь древностей. Я пришла сюда с севера, искала следы Первых… тех, кто жил здесь до Империи, до Каэла… – Она запнулась, её взгляд снова остановился на лице Мерунеса. – Ты… похож на изображения… на древних фресках… Не может быть…

Мерунес молчал, наблюдая за ней. Новый игрок на доске. Учёный. Знающий о прошлом. Возможно, полезный свидетель. Или опасный.

– Тебе нужна помощь, Элара, – сказал он, меняя тему. – Твоя нога сломана. Мы останемся здесь, пока ты не сможешь идти. А потом ты расскажешь мне всё, что знаешь об этом месте. И о тех, кого ты ищешь.

Он повернулся к остальным. Варен с трудом поднимался, Лира пыталась успокоить Тима. Руины предоставили им убежище, но и принесли новую битву, новые потери и нового, загадочного спутника. Путь на север становился всё более непредсказуемым.

Глава XXIV: Шёпот Первых и Эхо Силы

Ночь в руинах К’Тар была долгой и тревожной. Ледяной ветер завывал в разрушенных коридорах, словно плач по давно ушедшей эпохе. Они укрылись в том же зале, где сразили Пожирателя. Мерунес, используя обретённый контроль над равновесием сил, сделал то, чего не смог бы раньше: он сплёл тонкие нити тьмы и остаточной энергии холода, создав полупрозрачные, мерцающие барьеры в разрушенных проёмах, которые не грели, но отсекали пронизывающий ветер и, как он надеялся, могли бы предупредить о приближении незваных гостей.

Скудный костёр, разведённый с большим трудом из окаменевших обломков, бросал дрожащие блики на лица выживших. Лира, чьи глаза покраснели от слёз и усталости, ухаживала за ранеными. Варен лежал у стены, его дыхание было тяжёлым, ожоги воспалились, и его бил озноб, несмотря на близость огня. Эларе повезло больше – её нога была сломана чисто, и Мерунес, используя свои знания о человеческой анатомии (откуда они у него взялись, он и сам не до конца понимал – эхо прошлых жизней?), помог Лире наложить грубую, но крепкую шину. Тим сидел рядом с сестрой, по-прежнему безмолвный, но его взгляд неотрывно следил за Мерунесом, за его руками, сплетавшими тьму и лёд для барьеров. В глазах мальчика не было страха, скорее – напряжённое, пугающее любопытство.

Когда первые неотложные дела были сделаны, и раненые задремали беспокойным сном, Мерунес подошёл к Эларе, сидевшей у огня и делавшей какие-то пометки углём на куске пергамента, который она чудом сохранила.

– Рассказывай, Элара, – тихо сказал он, садясь напротив. – Кто такие Первые? И что ты искала в этом мёртвом месте?

Элара подняла на него свои умные серые глаза. Страх в них немного утих, сменившись почти лихорадочным блеском исследователя, столкнувшегося с чем-то невероятным.

– Первые… – она понизила голос, словно само имя было тайной. – Так мы их называем у нас, на Дальнем Севере. В Империи о них почти не помнят, считают сказками. Но мой народ… мы потомки тех, кто видел их закат. Мы сохранили обрывки знаний, легенды, фрагменты текстов. Они не были людьми, Мерунес Дагон. И не эльфами, не гномами… Они были чем-то иным. Существа, которые пришли… или проснулись… когда мир был ещё молод и хаотичен. Легенды говорят, они не владели магией в нашем понимании. Они… формировали реальность. Они строили свои города, подобные этому, используя силы, лежащие в основе мироздания. Силы Порядка и Хаоса, Света и Тьмы, Льда и… – она запнулась, посмотрев на него, – …и той энергии, что вы на Юге зовёте Скверной.