Айлред медленно опустил бумагу, обдумывая смысл этих слов. В комнате повисла напряжённая тишина. Ливиана, теперь стоявшая рядом, наблюдала за ним.

– И что ему опять нужно? – тихо, но с ноткой раздражения в голосе спросил Айлред, повернувшись к Ливиане.

Ливиана, чуть приподняв уголки губ, ответила с лёгкой улыбкой:

– Этот вопрос вы скоро сможете задать королю лично.

Она говорила спокойно, но её голос был наполнен скрытым подтекстом, как будто она уже знала больше, чем говорила. Айлред посмотрел на неё долгим взглядом, а затем снова перевёл взгляд на письмо, его разум уже начинал искать причины, по которым Годрик мог требовать его присутствия.

Королевские покои Годрика поражали своей роскошью и внушительностью, словно были созданы не только для комфорта, но и для того, чтобы каждый, кто входил сюда, ощущал всю мощь и величие правителя. Высокий потолок, украшенный изящными резными балками из тёмного дуба, уходил ввысь, создавая впечатление бесконечного простора. По стенам, обтянутым тяжёлой парчовой тканью насыщенного тёмно-синего цвета с золотыми узорами, висели массивные картины. На них были изображены великие сражения, сцены из мифов и портреты предков Годрика – каждый из них смотрел строго, будто проверяя любого, кто осмелился войти.

Огромные окна с высокими арочными рамами выходили на балкон, откуда открывался вид на весь Харистейл. Между окнами стояли тяжёлые колонны из белого мрамора, их поверхности были отполированы до блеска, а внизу их украшали золотые инкрустации, сверкающие в свете утреннего солнца. Пол был выложен сложным узором из черного и белого мрамора, а в центре покоев красовался огромный ковер с изображением герба королевства.

В центре комнаты находился массивный стол, выполненный из тёмного дерева, покрытый тонким слоем лака, который подчёркивал естественный рисунок древесины. На его поверхности была расположена доска с миниатюрными фигурками. Это была сложная стратегическая игра, изобретённая, по слухам, ещё предками Годрика. Каждая фигурка была выполнена из разных материалов: армия из серебра против армии из бронзы. На доске располагались города, укрепления, реки и леса, и каждая деталь символизировала различные элементы ведения войны.На фигурах были выгравированы мелкие детали – шлемы, мечи, щиты, даже флаги на копьях. Фигурки походили на ожившую историю, сражение между которыми было не просто развлечением, а отражением реальных стратегий. Годрик часто проводил время за этой игрой, рассматривая ходы и разрабатывая планы, словно репетируя свои будущие войны.

Король стоял на балконе, откуда открывался великолепный вид на Харистейл. На нём была одежда, подчёркивающая его статус, но лишённая излишеств: длинный тёмно-зелёный камзол из бархата, расшитый золотыми нитями, и лёгкий плащ, закреплённый у горла брошью с изображением королевского герба. На ногах были чёрные сапоги из мягкой кожи, украшенные золотыми пряжками. Его облик говорил о власти и богатстве, но в нём не было ничего воинственного – это был облик короля, управляющего своим королевством, а не ведущего войну.

В одной руке Годрик держал бокал с мутным отваром, который был приготовлен для него Дилианом Лойвудом. Горечь напитка вызывала у него лёгкое морщение на лице, но он терпеливо пил его маленькими глотками. Графин с остатками отвара стоял на низком столике рядом, окружённый несколькими пустыми бокалами, которые говорили о том, что король проводил здесь долгие часы.

Он смотрел на город, раскинувшийся под ним, и его глаза, острые, как клинки, окидывали взглядом каждый уголок Харистейла. Массивные стены, возвышающиеся над домами, были укреплены бастионами, из-за которых выглядывали острые копья. Внутренний двор кипел жизнью – солдаты маршировали, тренируясь в строгих рядах, кузнецы ковали оружие, а повозки с припасами медленно двигались к главным воротам. Годрик видел в этом силу своего правления, его мощь, которая казалась незыблемой.