Быстро вскочив на ноги, Эйзек отбил еще два удара. Чертыхнулся, заметив, что третий воин с разбитым носом, почти нагнал их. С тремя он точно не справится. Нужно избавиться хотя бы от одного.

Выбрав удачный момент, Эйзек проткнул одного из преследователей насквозь, но это едва не стоило жизни ему самому. Лезвие увязло в теле врага. Эйзек с трудом ушел от удара меча, левую руку болезненно садануло. Зато правый кулак уверенно впечатался в лицо обидчика. Раздался хруст ломающихся хрящей. Эйзек рванул на себя застрявший в трупе меч, намереваясь добить дезориентированного на время врага, но его удар был отбит. Третий воин все же подоспел вовремя. Эйзека прижали к дереву. С трудом отшвырнув от себя меч нападавшего и увернувшись от его удара, рыжий перешел в контратаку, но оба его выпада были отбиты.

Лезвие меча вспороло рубаху Эйзека на груди, оставляя неглубокий порез на коже. Парень вовремя отшатнулся назад и тут же ударил в ответ. Лезвие вошло в живот охранника графа. В это мгновение подоспел последний из выживших воинов. Эйзек отбил его удар, но пропустил второй. Поврежденная нога не позволила увернуться достаточно быстро, и вражеское лезвие оставило глубокую рану на правом боку. Эйзек пошатнулся, падая, сдавленно выдохнул, его меч прошел снизу вверх. С такой позиции обычно не атакуют. Удар получился недостаточно сильным и вряд ли причинил бы врагу особый вред. Но воин, решивший добить Эйзека, сам напоролся на клинок, устремившись к падающему противнику. Грузное тело, насаженное на меч, придавило Эйзека к земле. Отдышавшись немного, мужчина с трудом скинул с себя труп и снова развалился, раскинув руки и тяжело дыша.

Чтобы подняться, пришлось приложить немало усилий. Оторвав от рубахи одного из нападавших несколько лоскутов, Эйзек перевязал кровоточившую рану на правом боку. Остальные были не опасны. Прихрамывая и чуть пошатываясь, мужчина побрел в сторону селения. Нужно было обработать раны и раздобыть одежду. На этой слишком много крови. Привлекать внимание не стоило.

***

Пару часов спустя.

Эргран. Поместье графа Гарракат.

– Как он выглядел? Вы ведь видели его? – допрашивал привратника и слуг графа Гарракта начальник городской стражи Ксулл Хас. Слуги беспомощно переглядывались. Как бы странно это не звучало, никто из них не мог вспомнить лица гостя графа.

– Как такое возможно вообще?! – орал Ксулл в бешенстве, но слуги лишь беспрестанно кланялись и втягивали головы в плечи, затравленно смотря на здоровенного стражника с густой черной бородой и черно-карими глазами-углями.

– Не иначе магия, господин, – предположил один из стражников, сопровождавший Хаса.

– Мы нашли на дороге и в лесу тринадцать трупов. Десять из них – охрана графа, трое – наемники, что сопровождали убийцу. У леса брошенная карета и лошади. Слугу и кучера не нашли. Скорее всего, сбежали. Наш следопыт сказал, что убийца ранен и сильно хромает. Думаю, стоит поискать в селе Тихие ручьи. Оно ближайшее к лесу, – доложил капитан Аргус.

– Там почти шесть тысяч жителей, – недовольно буркнул Хас. – Ладно, выдвигаемся!

***

Эргран

Селение Тихие ручьи.

Эйзек устроился в кустах, отстегнул меч и ножны для метательных ножей, спрятал в траве и, пошатываясь, вышел из леса.

– Святые угодники! Что с вами случилось?! – подбежал к раненому довольно шустрый дед, крепкий и коренастый, с чуть поблекшими серыми глазами и приличной лысиной.

– На меня напали грабители. Все забрали: деньги и корову, которую вел на рынок в город. На силу ноги унес… – на ходу сочинял Эйзек, умело изображая жертву.

– Вот несчастье! Пойдем скорее! Доктора у нас нет. Но тетка Дайниш любого доктора за пояс заткнет. И заштопает, и травку нужную даст, и сто грамм нальет. Идем, идем! – говорил дед, закидывая руку Эйзека себе на плечи.