– Отчего он умер? – тихо спросил он.

– Попал под автобус. Накануне он проводил меня в школу, потом мы вместе смотрели «Субботним вечером в прямом эфире», а на следующий день – упс – его не стало. Закопали.

Я попыталась рассмеяться, потому что это было много лет назад, но вышло горько и невесело.

У него на лбу обозначилась морщинка.

– Это ужасно. Мои соболезнования, Джемма.

Я вся напряглась.

– Не надо меня жалеть. Мне не нужна жалость.

Он покачал головой и хмыкнул.

– Снежная Королева, ты хрумкаешь мужские кости на завтрак, как хлопья. Я не жалею тебя. Мне просто жаль, что жизнь сдала тебе такие карты.

Напряжение в груди немного отпустило.

– Мне тоже. – Подумав, я продолжила рассказ. – Мама всегда мечтала стать театральной актрисой. В детстве я слушала, как она репетирует с отцом, который подавал реплики. Она показывала мне видео постановок, в которых участвовала, когда училась в колледже. Это было до встречи с папой. Он поощрял ее ходить на прослушивания, никогда не смеялся над ней и не говорил, что это глупости. – Я кашлянула. – Когда его не стало, она продолжила ходить на прослушивания по вечерам, но совмещать работу, прослушивания и уход за ребенком было невозможно. Хотя она все равно старалась. Изо всех сил.

Рид молча ждал.

– Потом мама встретила Карла, снова вышла замуж, и появился Сэм. – Я посмотрела ему прямо в глаза. – Карл был против ее увлечения театром. Он считал это глупым и бессмысленным. Стеснялся ее.

Рид нахмурился.

– Поэтому она перестала ходить на прослушивания.

Он наклонился вперед, хмуря брови и внимательно глядя мне в лицо.

– Мама больше не пела дома и во время ужина не произносила монологи для нас с Сэмом. Карл сломал в ней это.

После расставания с ним она неделю не вставала с постели, потому что отчаянно старалась, чтобы все получилось, и считала его второй любовью всей своей жизни. В конце концов она нашла работу, встретила другого мужчину, они поженились, но он жил в другом городе и мы переехали туда. Городок, где имелся небольшой театр, был в трех часах езды.

В офисе повисла тишина.

Я столько всего наговорила. Позабыла, где нахожусь и с кем. И зачем только я ему все это рассказала? Потом поднимет меня на смех.

Я искала в его лице следы привычного сарказма, но Рид посмотрел на меня с прищуром.

– У меня один вопрос.

Я жестом показала: валяй.

– Ты такая целеустремленная. – Он покачал головой. – У меня от тебя, Снежная Королева, просто крыша едет. Таких целеустремленных, как ты, я больше не встречал. Нет такого парня, который бы преградил тебе путь к микрофону. Так о чем ты беспокоишься?

– Однажды это уже случилось, помнишь? Вы с Кэди там были.

Он покачал головой, нахмурившись. Мне стало тошно от воспоминания.

– Я про конкурс стендапа среди студентов колледжа. Парень, с которым я типа встречалась, тоже принимал в нем участие.

Его звали Шейн. Он был ни на кого не похож: забавный, острый на язык, громогласный, популярный и дерзкий. Он беспощадно шутил и резал правду-матку, чем пугал и в то же время восхищал меня. И, в отличие от других парней нашего возраста, которые еще не окончательно повзрослели, был уверен в себе. Я никак не могла им насытиться и хотела большего. Мы встречались без обязательств, но я впервые в жизни чувствовала, что теряю самоконтроль: ждала от него сообщений; надеялась, что он придет на занятия и мы сядем вместе; читала все, о чем он говорил. Я влюбилась в него, но без взаимности.

– Как-то вечером мы вернулись ко мне, и я положила блокнот на прикроватную тумбочку. Мой блокнот с шутками.

Рид пошевелился, челюсть напряглась.

– Когда я вышла из душа, он листал его, но я не придала этому значения. А следующим вечером на шоу он выступал передо мной. – Я сглотнула, руки тряслись при воспоминании о том случае. – Он рассказал все мои шутки.