Главную роль в управлении страной теперь играл королевский Совет. Людовик ХIII, принимавший участие в заседаниях по утрам, передавал слово всем по очереди и внимательно выслушивал каждое мнение, следил за порядком, не позволяя прерывать выступающего. Решения принимали большинством голосов, а в случае разногласий последнее слово оставалось за королем. Людовик говорил мало, но всегда чётко и по делу. Король также давал аудиенции иностранным послам. Обычно их принимал статс-секретарь по иностранным делам, но если посол настаивал на личной встрече с монархом, тот ему не отказывал и вел себя подчёркнуто учтиво.

– Воистину, оказалось, что он лучше понимает в делах, чем можно было себе представить, – удивлялся нунций Бентивольо.

На длинные и витиеватые речи дипломатов Людовик отвечал так же кратко и чётко, как и на заседаниях Совета. Проявить твердость ему пришлось уже в начале июня, когда Испания попыталась спровоцировать конфликт с Савойей – своим бывшим сателлитом, перешедшим под крыло Франции. Посла Филиппа III вызвали в Лувр, где король заявил ему, что окажет помощь Савойе. На ядовитую ремарку дипломата, что это решение ему, верно, подсказали его советники, Людовик резко ответил:

– Я прислушиваюсь только к интересам своего служения.

Таким образом, в государственных и военных делах королевский фаворит был некомпетентен, проявив себя лишь умелым интриганом. Злые языки утверждали, что Люинь – «миньон» короля, который ему ближе, чем Анна Австрийская. Посол Венеции заметил, что Людовик проявляет к своему фавориту «необычное внимание и любовь», поскольку «хорошо только то, что делает он». Мария Медичи, выведенная из себя влиянием Люиня на её сына, как-то воскликнула:

– Это демон, который овладел королём, делая его глухим, слепым и немым!

Королевский фаворит ревниво относился к любому, кто делал попытку заменить его при Людовике. Он доверял только своим братьям Бранту и Кадене. По всему Парижу распевали следующую песенку:

Цербер с тремя головами

Охраняет вход в ад;

А во Франции три больших кобеля

Не подпускают к королю!

Достигнув вершин власти и богатства, Люинь решил купить себе жену, которая могла бы соответствовать его положению. Сначала Людовик ХIII хотел женить его на Екатерине Генриетте Вандомской, своей сводной сестре. Тем не менее, дочь прекрасной Габриэли д’Эстре, любовницы Генриха IV, наотрез отказалась выходить замуж за фаворита короля. Но Люинь не слишком расстроился. Вот уже восемнадцать месяцев при дворе находилась единственная дочь герцога Монбазона, происходившего из древнего рода Роганов, владетелей Бретани. Этого любимца Генриха IV королева Мария Медичи заставила покинуть двор тотчас после гибели его благодетеля. Он обосновался в своём великолепном замке в Бретани, где создал свой знаменитый трактат «О поведении опального». В этом труде герцог представил список книг, которые должен читать опальный, и перечень вин, которые помогут ему сохранить спокойствие и бодрость духа.

Когда в связи с женитьбой Людовика ХIII опала была снята, Монбазон представил ко двору «своё сокровище». Пятнадцатилетняя Мария де Роган, очаровательная темноглазая блондинка, обладала незаурядным умом, но была своенравна, дерзка и чрезмерно гордилась своим происхождением. Острую на язык девушку сразу приметили и оценили двое влиятельных людей: Мария Медичи и Шарль де Люинь. Королева-мать решила пристроить её в свиту своей невестки, рассчитывая, что та сделает испанку меня чопорной, так как принцессе Конти это не удалось. Но Анна Австрийская, шокированная манерами своей новой фрейлины, игнорировала её. Тогда регентше пришла в голову мысль, что если Мария де Роган станет фавориткой её сына, то она сама сможет через красавицу влиять на короля. Ветреная и склонная к авантюрам фрейлина согласилась соблазнить Людовика.